Повелитель Воздуха

В проспектах компании отделка «Лох Этив» характеризовалась как «роскошная», а в помещениях первого класса роскошь становилась поистине расточительной. Повсюду был пластик, имитирующий мрамор, сосну, красное дерево и тик, сталь, медь или золото. Шелковые и плюшевые занавеси висели на широких панорамных окнах вдоль всего корабля; мягкие ковры голубого, красного, желтого цвета устилали полы; в комнатах и на палубе стояли удобные кресла. Рестораны, курительные комнаты, бары и ванные – все было оснащено самой современной техникой превосходного дизайна, озарено сверкающим электрическим светом. Именно эта роскошь и делала «Лох Этив» одним из самых дорогих кораблей воздушной линии. Притом большинство пассажиров держалось того мнения, что цены слишком высоки.

Когда я добрался до третьего класса, меня уже неудержимо влекло в кровать. И тут внезапно из одного из боковых коридоров, ведущих в столовые, выскочил капитан юных мустангеров собственной персоной. Его лицо заливала багровая краска. Он прямо-таки кипел от гнева.

– У меня имеются жалобы! – взревел он, хватая меня за руку.

На комплимент я и не надеялся. Я поднял брови.

– Да, жалобы – на ресторан, – продолжал он.

– Вам лучше обсудить это со стюардом, сэр, – с облегчением ответил я.

– Я только что жаловался главному стюарду, и он отказался что-либо предпринять, – он просто впивался в меня глазами. – Вы ведь офицер, не так ли?

Я не стал отрицать.

– Но моя задача состоит в том, чтобы обеспечивать на корабле безопасность.

– А как насчет морали?

Я был искренне удивлен.

– Морали, сэр? – переспросил я.

– Именно так я и сказал, молодой человек. Я несу ответственность за моих скаутов. Я никак не мог представить себе, что им придется стать свидетелями такой распущенности, такой демонстрации бесстыдства… Идемте!

Больше из любопытства, чем по какой-либо иной причине я позволил ему увлечь меня за собой в столовую. Там играл довольно пресный джаз и танцевало несколько пар. Люди за столами ели и беседовали, и немало пассажиров глазело туда, где принимали пищу все двадцать юных мустангеров.

– Вот! – зашипел Рейган. – Вот! Что вы теперь скажете?

– Не вижу ничего особенного, сэр.

– Никто не предупреждал меня заранее, что я отправляюсь на борт летучего Содома! И летучей Гоморры! Бесстыдные женщины выставляются здесь на всеобщее обозрение – вы только поглядите! Поглядите!

Я вынужден был признать, что некоторые девушки были в довольно смелых вечерних туалетах. Однако здесь не было ничего такого, чего не увидишь каждый день в Лондоне.

– А эта чудовищная музыка! Музыка диких джунглей! – он указал на музыкантов, которые выглядели так, словно их истомила скука. – И что еще ужаснее, – он придвинулся ближе и задышал мне в ухо, – прямо возле нас, молодой человек, прямо возле нас обедают ниггеры. И это – приличный корабль?

За столом неподалеку от следопытов разместилась группа индийских правительственных служащих, которые только что сдали в Лондоне экзамен и теперь следовали в Гонконг. Они все были хорошо одеты и спокойно беседовали между собой.

– И белые мальчики вынуждены есть, буквально сталкиваясь с ниггерами локтями, – продолжал Рейган. – Они знают, что нас пересадили на этот корабль против нашей воли. На чистом американском корабле…

Появился главный стюард. Он послал мне усталый взгляд, полный сочувствия. Я старательно искал выход из сложившейся ситуации.

– Может быть, этот пассажир и его мальчики могли бы обедать в своих каютах? – предложил я стюарду.

– Это не выход! – в глазах Рейгана появился бешеный блеск. – Я обязан блюсти дисциплину. Следить за тем, чтобы мальчики кушали аккуратно и не пачкались.

Я было хотел уже сдаться, когда стюард сделал хитрое лицо и предложил поставить вокруг их стола ширму. Правда, таким образом невозможно перекрыть музыку, но капитан и его ребята в дальнейшем были бы, по крайней мере, избавлены от необходимости лицезреть полуодетых дам и выносить вид индийских правительственных служащих. Рейган немилостиво принял этот компромисс и хотел уже возвратиться к своему столу, когда один из мальчиков с позеленевшим лицом подбежал к нему, прижимая к губам салфетку. За ним последовал другой.

– Мне кажется, Дубровского укачало, сэр.

Я поскорее сбежал, оставив Рейгана стоять посреди столовой и во всю глотку призывать санитаров.

* * *

Хотя «воздушная болезнь» обусловлена преимущественно психическими факторами, она тоже может оказаться заразной, и вскоре, к моему великому облегчению, я узнал, что Рейган со всем своим отрядом лежит, сраженный ею. Когда двумя днями позднее мы прибыли в Кито в Британском Эквадоре, я больше ничего не слышал о скаутах. Зато они задали хлопот одному из корабельных врачей.

В Кито мы сделали короткую остановку, взяли на борт несколько пассажиров, почту и две клетки с обезьянами для австралийского зоопарка.