Повелитель земли

В моём словаре есть такое правило: «Если сомневаешься — действуй». Ну я и подействовал. Ещё до того, как моё сострадание дошло бы до момента, когда бы я развернулся и ушёл, я безжалостно нанёс удар киту прямо в глаз, полный горя и отчаяния. Кит отреагировал мгновенно, инстинктивно дёрнув головой в сторону. От волнения я сильно сжимал копьё в руках, что и сыграло со мной злую шутку. Тело дёрнуло в след за копьём, наконечник разлетелся в клочья. Если бы я вовремя не опустил копьё, скорее всего валялся бы рядом с этой жирной тушей со сломанными руками. В общем, правило как всегда работает, но также от него всегда добавляются новые проблемы.

Жалеть так необходимый мне и самое главное, доставшийся на халяву источник пищи, я перестал. Жалко у пчёлки, а здесь передо мной целая куча безбедной жизни и вороха других ресурсов. Если не я, так его убьёт голод или океан. Нужно привыкать к суровой жизни, где всё живое вокруг — потенциальный источник пищи. Нужно использоваться возможность, пока она прямо на ладони. Нужно доделать начатое, даже если онемели руки и сердце обливается кровью. То, что я сделал, по-своему ужасно, но такова цена вопроса. Либо он, либо я никогда не достигну той самой заветной сотки, тянущей из меня любопытства с момента моего попадания на остров.

Путь до берега я преодолел за одно мгновение. Руки жутко болели, но киту было куда хуже. Его колбасило из стороны в сторону, как бывает с лангустом, которого тянут из аквариума. В каком-то смысле даже хорошо, что мне чуть руки не отхерачило. Теперь я слегка зол по отношению к киту и все дальнейшие жестокости дадутся мне куда легче.

Когда агония от потери глаза прекратилась, кит начал пускать пену изо рта. Чтобы это не значило, я не стал останавливаться на достигнутом. Подняв сломанное копьё, выбившее на берег, я отправился устраивать акт вандализма повторно. Костяная болванка напрочь лопнула, оставив лишь достаточно острое древко, которым я не постеснялся воспользоваться. Все последующие «издевательства» я делал в состоянии аффекта. Моей целью было не подразнить и убежать, а нанести как можно больше вреда и дождаться его кончины. Что я и делал, нанося беспорядочные удары, куда приходилось.

Когда в очередной раз кит из последних сил лягнул в сторону, я успел вовремя отпустить уже изжившее себя очередное древко и не пострадать. Что не скажешь про кита, который в прямом смысле этого слова перестал быть похож на такового. Если они умеют различать друг друга по чертам лица, то данный товарищ уже больше никогда не сможет найти себе партнёра для спаривания. Его физиономия была вся перетыкана, из глубоких и не очень дырок вяло вытекала кровь, закрывая нижнюю часть морды целиком и полностью. Подобраться к «беззащитному» брюху и продырявить сердце было практически невозможно. Китёнок бился до последнего, продолжая бороться. Так что если бы я храбро попытался пересечь его страдания, то храбро закончил бы свои. Вот и получалось, что самая безопасная и не опасная часть туловища была морда, смотревшая прямо на берег. С каждым последующим наскоро сделанным копьём из сухой древесины, дырок на лице у кита только прибавлялось, а жизненные силы оставались те же. В общем, так продолжалось до самого вечера, пока распознать где морда, а где челюсть было вообще возможно. Дальше уже я сам плюнул на это дело и оставил кита истекать кровью до утра.

Забирать рюкзак и корзину не стал, оставил всё как есть и сразу же лёг спать, чтобы день побыстрее закончился. Как назло, заснуть мгновенно не получилось, в голову так и лезли мысли, что я поступил не правильно. Как обычно это бывает, мысли начали обыгрываться с другим сценарием, где я предстою спасителем китёнка, он вырастает и помогает уже мне, когда мой плот рушиться и меня окружают акулы. Сказки полнейшие, но мозг не останавливался, посылая идеи ещё причудливей, пока я окончательно не принял их и не начал погружаться в сон. В какой-то момент я даже поверил, что поступил не так, как на самом деле и проснулся в достаточно мерзком настроении, осознав, что это был лишь сон.

Вернувшись обратно на место бойни, я обнаружил, что кит не дышит. Если до этого его брюхо так или иначе надувалось и спускалось, то теперь он замер на месте, не подавая признаков жизни. Не понимая, то ли он умер от кровотечения, то ли от осознания своего уродства, но я всё равно был осторожен. Подходил медленно, вытянув новое древко вперёд. Потыкал немного тушку в спину, в бок и когда острый конец зашёл на линейку в рану, стало всё окончательно ясно. Кит мёртв. Эта мысль не обрадовала, так как это означало, что придётся весь день посвятить его телу. Разумеется, умом я понимал, что мне охренительно повезло, но как обычно это бывает, лень посещает и богатых и бедных. Я не был исключением, но быстро смог взять себя в руки, принявшись за дело.