Повелители Огня (СИ)

— Отпусти, ну! — зашипела она, и, собрав остатки силы воли, пихнула сержанта, который вдруг стал настойчивым, как дождь, который наслали на Эверон Погонщики Ветра. — Убери грабли!

Ее усилия ни к чему не привели, все, что удалось — это оказаться ближе к лестнице, так что Дональд развернулся спиной к архиву, и слабый свет, струящийся изнутри, обрисовал контуры его крупной фигуры. Но обнимал он по-прежнему цепко. Дженни отшатнулась, прижимаясь спиной к шершавым холодным камням, да только отступать было некуда.

Над головой Дональда в полумраке мелькнула тень, звонко хлопнуло, и Дженни почувствовала, что пальцы назойливого сержанта разжимаются, а сам он исчезает, валится куда-то в сторону. Потом Кубер шмякнулся на пол, а вместо него возникла другая фигура — по мягким округлым очертаниям Дженни узнала Реми.

— Чем ты его? — спросила она.

— Сводом поправок к уголовно-процессуальному кодексу за тысяча сто семнадцатый год от Съедения Саламандры, — без запинки отчеканил будущий правовед, а ныне смотритель архива в префектуре Северо-Западного округа столицы.

— Велика сила закона… — Дженни осторожно потыкала туфлей бесчувственное тело, распростертое на полу. — Спасибо, Реми. Это был настоящий подвиг. А ты не боишься, что он сейчас очнется и?..

— Боюсь, — признался тот, — поэтому сейчас приведу дядю, пусть выволочет господина сержанта, который поскользнулся на этих ступеньках в темноте.

— Тогда мне лучше уйти, — решила Дженни, взбираясь по скользкой лестнице. — Спасибо, правда! Я обязательно расскажу Бетти о твоей доблести.

Потом, уже с верхних ступеней, она добавила:

— С меня гоблинский нож!

Старинные обычаи, в отличие от поправок к уголовно-процессуальному кодексу, не заносят в толстенные книги, но это не значит, что они менее смертоносны. Просто их не всегда удобно пускать в ход.

***

Пока Реми смотрел, как она поднимается по лестнице, пока дежурный стражник за столом в конце коридора глядел вслед, Дженни крепилась. Старательно сдерживала шаг и растрепанную одежду поправляла как можно незаметней. Но оказавшись на улице под дождем, уже не могла сдержаться. Хорошо еще, что погода скрыла ее слезы, и капли, стекающие по щекам, легко могли притвориться дождевыми.

Когда она добралась к заведению почтенного Томаса Бира, на лице осталась только дождевая влага. Зато ее было много. Настырный, как руки Дональда, мелкий дождик лил и лил на улицы Эверона. Жители уже привыкли, а вернее — перестали надеяться на окончание ненастья. На улицах было людно и шумно, почти как при хорошей погоде. Хватало народу и на подворье торговца лошадьми, но Борд никак не мог затеряться в любой толпе.

Дженни разглядела его макушку, торчащую над крышами, и направилась вокруг длинной стены конюшни. За время, пока она здесь не бывала, тролль дивно преобразился — вместо убогих лохмотьев, в которых он явился в Эверон, на почтенном Бордоймогоркимбахе красовались брюки и рубаха, скроенные, правда, не из сукна, а из дубленой кожи, но зато выкрашенные ядовито-яркими красками. В такую сырую погоду, кожа имела свои преимущества, она не промокала под дождем. Правда, каменной шкуре тролля, наверное, было все равно, льет с неба вода или нет.

Увидев Дженни, Борд обрадовался и опустился перед ней в грязь, не заботясь, что пачкает свое пестрое великолепие.

— Как твои дела, маленькая госпожа? Ух, как я рад тебя видеть! Гродофур свидетель, как рад! Все ли у тебя хорошо? Не обижают ли тебя стражники?

Борд постучал кулаком в грудь, не найдя иного способа выразить свою радость. Звук при этом возник мощный и гулкий, вроде рокота боевого барабана. На минуту в мыслях Дженни возникла картина Дональда Кубера, болтающегося в воздухе на высоте в два человеческих роста, и его воротника, зажатого в каменной горсти тролля. Но не сейчас!

Идущий путем Хогорта не забывает мелочей, так что рано или поздно наглый сержант еще получит свое. Вот только вытащить бы из Башни Безумия Эрика! Уж он придумает для Кубера что-то более занятное. Эрик был мастером на всякие каверзы.

— Борд, — как можно более спокойным тоном сказал Дженни, — мне нужна твоя помощь. Это очень важно. Сможешь прийти сегодня ночью на улицу Каменотесов? Там еще есть заброшенный карьер, где мостовая заканчивается.

— Ночью я могу добраться куда угодно, маленькая госпожа! Это только днем боюсь на кого-нибудь наступить. Слишком уж людно! А ночью-то, когда улицы опустеют…

Тут тролль сообразил, что именно ночью вершатся всякие странные и не всегда законные дела. Он стал серьезным и спросил, что нужно сделать. Он готов на все!

Дженни остановила рокот его голоса, подняв руку:

— Все не нужно. Но выполнить в точности то, о чем я тебя прошу — вопрос жизни и смерти. Сделай, пожалуйста. Понадобятся доски, гвозди, толстый канат… вот смотри!