Повелители страсти (Уроки наслаждения)

Но наверное, наступит время, когда она позволит ему смотреть на нее сколько душе угодно.

Улыбнувшись, Джеймс направился к лестнице. Быстро взбежал по ступенькам, но у двери их общей спальни замедлил шаги. На цыпочках проскользнув в свою гардеробную, он разделся и поискал ночную рубашку. Но было слишком уж жарко и душно к тому же. Так что никаких ночных рубашек! Сара на это не скажет ни слова, даже если и обратит внимание. А через месяц, в июле, жара станет совсем невыносимой. И провалиться ему, если в самое жаркое время года он будет ложиться в постель одетый. Придется Саре привыкнуть и смириться.

Стараясь ступать как можно тише, Джеймс осторожно улегся. Откинув одеяло, вытянулся рядом с женой и закрыл глаза. И тотчас же послышался какой-то звук, Кажется, вздох.

Да, верно, вздох. Сара поворочалась немного и снова вздохнула. Возможно, проснулась.

Неужели он разбудил ее? Почувствовав себя откровенно виноватым, Джеймс осторожно протянул руку и наткнулся на руку жены. Повернувшись на бок, он приподнялся на локте, чтобы лучше рассмотреть ее.

И в тот же миг Сара опять заворочалась и даже нахмурилась во сне.

— Сара… — позвал он шепотом.

Она в очередной раз вздохнула. Наверное, снилось что-то неприятное.

Джеймс погладил ее по руке, чтобы успокоить. Кожа ее на ощупь была словно атласная, он снова ее погладил.

— Джеймс?..

Она вдруг открыла глаза и уставилась на него.

— Дурной сон, да?

— Ммм… — Ресницы ее опустились. — Ты выглядишь… как тень великана.

— Правда? — Кожа Сары казалась ужасно соблазнительной, и Джеймс вновь провел пальцами по ее руке. — Зато ты, дорогая, выглядишь как ангел.

Она рассмеялась в ответ:

— Разве ангелы после ужина злоупотребляют вином?

— А ты злоупотребила?

— О да… — простонала она. — И сейчас комната наконец-то перестала кружиться. Надеюсь, ты не сердишься?

Джеймс тоже засмеялся:

— Нет, разумеется. Но пожалуй, пододвину поближе ночной горшок.

— Ах! Не говори так громко.

Джеймс умолк и тут же увидел, как на губах жены заиграла безмятежная улыбка. Он снова протянул к ней руку и коснулся ее плеча. Затем сунул пальцы под завязки на ее рубашке. Ох, какая шелковистая у нее кожа! Он провел по ее груди, и она на мгновение замерла. А потом Джеймс почувствовал, как бурно стала вздыматься ее грудь. Не выдержав, он склонился над ней и прижался губами к ее плечу.

Сара в испуге вздрогнула — сердце сжало знакомое чувство вины. Ах, он желал ее, а она… А она лежала, затаив дыхание, и ждала, когда все закончится.

Джеймс нисколько не удивился, когда почувствовал, что жена его словно окаменела — он был к этому готов.

Но потом вдруг из груди Сары вырвался тихий вздох, и сердце Джеймса гулко заколотилось — он уловил в этом вздохе желание и томление.

Губы мужа были горячими и влажными. Он целовал ее в плечо, но в этом поцелуе не было ничего особенного — он и прежде целовал не только в губы, но и в грудь и даже лизал соски. Однако сегодня… Сегодня все было как-то по-другому. Она почти сразу почувствовала, как все тело ее как будто начало обволакивать жаром. Но все же она лежала и молча ждала…

Но он вдруг лизнул ее в плечо, и жар тут же усилился. Не удержавшись, она тихонько ахнула. И даже чуть не застонала. Испугавшись, снова затаила дыхание, но почти сразу поняла, что можно не переживать. Муж вроде бы ничего не заметил и продолжал ласкать ее. Ах, его поцелуи казались обжигающими, словно пламя, а руки… Она вдруг почувствовала, как губы мужа прижались к ее шее, и вновь не удержалась.

— Ах!.. — вырвалось у нее.

Ощущение было восхитительным. Да-да, восхитительным! И наверняка порочным. А может, порочным было то, что он большими пальцами описывал круги вокруг ее сосков? Да, наверное. Но эти его ласки вызывали чудесные ощущения — казалось, это бабочки порхали. Соски напряглись и приподнялись навстречу «бабочкам». Но те неожиданно улетели, сменившись шипящими искрами.

Ужасно удивившись, Сара вытянула руку и тут же поняла, что эти искры — еще не самое удивительное в сегодняшнюю ночь. Пальцы ее вдруг наткнулись на что-то горячее и твердое, окруженное зарослями жестких волос.

И на сей раз оба ахнули от неожиданности. Возможно, Джеймс ахнул даже немного громче.

Сара никогда еще не дотрагивалась до него в том месте, никогда…

— Ой, прости, — прошептала она в ужасе. — У меня и в мыслях не было… Тебе больно?

— Нет-нет, — ответил муж.

Но, судя по голосу, ему было больно.

— Сара…

Он внезапно умолк.

— Д-да…

Его рука легла ей на грудь. Потом пальцы стиснули сосок — и словно все закружилось в огненном вихре…

Когда же Сара пришла в себя, то поняла, что безо всякого стеснения пытается прижаться к мужу как можно крепче, потом вдруг услышала… свой собственный стон. Что же собирался сказать Джеймс, она так и не узнала, потому что в следующее мгновение он прижался губами к ее губам.