Повелители сумерек: Антология

– Спокойно. Вот я и поймал тебя. Не понимаешь? Теперь я знаю – ты настоящий. Все те, кого я убил раньше, были подделками. Они играли свою роль до последнего, но они не были вампирами. Не знаю, на что они надеялись. Может, рассчитывали на помощь своих хозяев, которые должны были остановить меня в последний момент. Но этого так ни разу и не случилось – я слишком хорошо платил. Или считали, что у меня не хватит сил или смелости. Но все они всего лишь играли свою роль. А мне нужен был вампир. Настоящий вампир. Ты, Мюке. Ты действительно последний. И если я убью тебя сейчас, то смогу умереть спокойно. Мне действительно осталось недолго, но ты умрешь раньше меня. И это будет хорошо.

Мартин упер ладони в основание кола:

– Готов?

Фрау ван дер Моор проводила Мартина до самых дверей. Он видел, что хозяйка хочет что-то спросить, но никак не решается.

– Вампир мертв. Все кончено.

– Вы убили его?

– Да, фрау ван дер Моор, – ответил Мартин. – Это было потрясающе. И вампир самый настоящий. Вы были совершенно правы, простите, что не поверил вам с самого начала. Как странно, что люди почти разучились в них верить.

– Вы легко с ним справились?

– Без проблем, – ответил Мартин. – От него осталась только горстка пепла. В вашем подвале даже не нужно прибирать.

Они вышли на крыльцо.

– На улице такой дождь, – сказала хозяйка. – Вы можете дождаться утра в доме. Я постелю на диване в гостиной и не возьму с вас денег.

– Дождаться утра? – переспросил Мартин, подставляя лицо дождевым струям. – Нет, фрау ван дер Моор, утром я буду далеко отсюда.

– Что ж, тогда прощайте.

– Прощайте, фрау ван дер Моор.

С минуту за дверью грохотали засовы, наконец все стихло.

Мартин оглянулся на дом – окна все так же закрыты ставнями, но теперь погас даже фонарь у входа. Он усмехнулся, потер шею:

– Успел, дурачок.

Достав из кармана платок, какие-то медицинские пузырьки, флакон с таблетками, Мартин с гиканьем зашвырнул их в темноту.

– Успел. Бедняга Мюке… Предпоследний вампир.

ДАЛИЯ ТРУСКИНОВСКАЯ Шлюха

Ресторанный столик был на двоих. За ним и сидели двое – старший бухгалтер одной скромной провинциальной фирмы Иван Антонович Соколов и экономист оттуда же Игорь Петрович Босягин. Соколов был солидный мужчина под пятьдесят, Босягин – столь же солиден, но чуть за сорок.

И поди ж ты – разница в возрасте у них была лет пять, а как сказалась на мировоззрении! Соколов пришел в ресторан, желая просто пообедать, – сегодня истекал срок их совместной командировки в этот почти европейский город, и они, подбивая бабки, не успели вовремя поесть. Так вот, Соколов хотел вкусно пообедать и немедленно идти в гостиницу. Они вылетали домой завтра, самым ранним рейсом, и встать должны были не позже половины шестого.

А юный Босягин пришел сюда не обедать, а ужинать. Вот так! Ужинать, наслаждаясь музыкой, обслугой, деликатесами, пивом… что там у них еще в прейскуранте? Может, и потанцевать, если будет кого пригласить. Может, и познакомиться с партнершей поближе. Может, и еще чего обломится. Он еще не чувствовал себя настолько дряхлым, этот шалунишка Босягин, чтобы в такой вечер мечтать о гостиничной тахте.

Оба командировочных заказали тем не менее один джентльменский набор, являвшийся для Соколова – обедом, а для Босягина – ужином. Салат «Летний», что-то экзотическое под майонезом, мясное ассорти, фирменный шницель с грибами, пива, фирменного же, два кувшина и одну на двоих мисочку с солеными орешками, которую и принесли им первой. Босягин грыз орешки и озирался охотничьим взором.

Вскоре он обнаружил искомое.

Неподалеку за таким же двухместным, прилепившимся к стене столиком сидели две нарядные женщины. Одна – маленькая блондинка, вся такая пушистая и шустрая, другая – темно-рыжая, с гладко зачесанными волосами, в обтягивающем, как чулок, платье. Рыжая ему понравилась больше. Босягин, мужчина крупный, чтоб не сказать – пузатый, женщин предпочитал своего роста, но тонких до невозможности. А эта была как раз такая.

После небольшого перерыва на эстрадку взобрался оркестр и, дожевывая, стал разбирать инструменты. Босягин, бросив шницель на середине, подобрался, готовясь к броску. Мало ли кто вздумает пригласить рыжую первым и оставить ее за собой на следующий танец? Главное было – схватить ее вовремя.

Ему это удалось.

Танцевали они молча. Странно, но лицо и повадка рыжей не располагали к заурядному трепу, а незаурядного ему сказать было нечего. Положение спасла пушистая подружка. Когда Босягин отвел свою даму на место, она встретила их, будто любимых друзей, вернувшихся из кругосветки. Босягин остался стоять у столика, а через несколько минут подозвал официанта и попросил поменять два двухместных столика на один нормальный.

Потом он знакомил с девочками Соколова. Соколов в восторг от этой затеи не пришел, даже явственно покрутил носом, а когда подружки смылись на минутку, сказал Босягину, что он об этих дамах думает.