Повелители тьмы

— Как насчет того, чтобы с этого момента мы решали все это по мере необходимости? Как и на вечеринке, Ром, тебе нужно было знать, что Александр хотел увидеть, как ты попробуешь меня на вкус. У тебя, кажется, не было с этим проблем.

Щеки Рома покраснели, и Люк резко повернул голову, чтобы посмотреть прямо на Александра. Он приподнял брови и ухмыльнулся. Александра, воспитанного влиятельным человеком, с юных лет учили не реагировать. Итак, он не отреагировал. Его лицо было бесстрастным, когда он выдержал пристальный взгляд Люка.

Было удивительно сексуально видеть, как они вот так смотрят друг на друга, и впервые с тех пор, как я очнулась после аварии, мне не было противно быть помолвленной с Александром Ремингтоном. Было что-то чувственное в той силе, которую он заключал в себе. Он знал, что у него есть все, и он знал, чего стоит сохранить это.

И как раз в этот момент я была для него всем, и я была единственной вещью, которую он собирался сохранить. Если бы только он понимал, что я буду той, кто поддержит его, как в той цитате о том, что у каждого сильного мужчины за спиной стоит сильная женщина, или что-то в этом роде. Я собиралась держать все под контролем, если когда-нибудь смогу прорваться сквозь туман и вернуть себе воспоминания и саму себя.

Спустя, казалось часы, хотя прошла всего лишь минута, Люк не выдержал первым, посмотрев на меня, и его ухмылка превратилась в смех.

— Пригласи меня в заднюю комнату на следующей вечеринке, котенок, — усмехнулся он. — Похоже, я пропустил все самое интересное.

Александр явно почувствовал облегчение от того, что ему не пришлось продолжать сверлить Люка взглядом.

— Могу я теперь пойти в комнату, пожалуйста?

Я ответила, не дав никому из них понять, как я взволнована мыслью о том, что буду со всеми тремя сразу… или насколько чертовски я устала. Как будто энергия вытекала из меня, всасывалась вниз через мои конечности, вытягивалась гравитацией.

— О боже, да, — быстро сказал Ром. — Хватит этого дерьма. Давайте отведем ее в комнату отдохнуть. Не имеет значения, что мы думаем друг о друге. Потребности Уиллоу важнее, чем выяснение иерархической лестницы.

Все трое согласились, ярость покинула их тела, когда они вспомнили обо мне.

Они снова собрались вокруг, поддерживая меня и помогая двигаться вперед. И это сработало. Я чувствовала прилив сил, когда мы двигались по территории кампуса. Словно я могла черпать из них энергию, пока мы шли.

После этого мы быстро поднялись на мой этаж, и когда мы вышли из лифта, я услышала смех Виктории, доносящийся из ее комнаты. Она все еще отлично проводила время и не стеснялась быть громкой.

Мы подошли к моей двери, и я услышала, как открылась ее дверь. Я обернулась и ожидала увидеть ее там, отчитывающую меня за то, что я привела сюда троих парней, но тут же шокировала и замолчала.

Один из друзей Александра, Квинтон Норт, высунул голову из проема и посмотрел на нас.

— Это твой Низший друг? Скажи ему, чтобы шел сюда на наш секс втроем!

Из комнаты донесся голос Виктории. Ее голос звучал требовательно и нуждающе, как всегда.

— Э-э, нет, — пробормотал Квинтон. — Ложная тревога. Должно быть, это ветер или что-то в этом роде.

— Тогда закрой дверь и возвращайся сюда, чтобы закончить то, что начал, — крикнула Виктория, и Квинтон поднял брови, глядя на нас.

Именно тогда было заключено негласное соглашение. Никто из нас никогда больше не упомянет этот момент. Мы не видели друг друга, и говорить было не о чем. По крайней мере, между комнатами мне до смерти хотелось поговорить об этом с ними троими, как только мы останемся наедине.

— Что это было?

Я хихикнула, выдохнула и покачала головой. Мои волосы снова напугали меня. Они были такими длинными и темными, с густыми завитками. Я всегда ожидала, что они будут короче и ярче.

— Она что, распутничает? Какой скандал! Если кто-нибудь узнает о диких выходках Виктории, особенно с Низшими, вы можете себе представить?

Я была немного драматична, но какая- то часть меня вкладывала в эти слова немного обиды. Она была такой лицемеркой, говоря мне следить за собой, когда тайком приводила в свою комнату больше одного мужчины. Какой образец добродетели, подумала я, закатывая глаза.

— Пристрастия Виктории — самый тщательно хранимый секрет Кримсона, — сказал Ром с улыбкой. Он перевел взгляд с Александра на Люка и обратно на меня.

— Разве ты не помнишь, какая она на самом деле? То есть под фальшивой оболочкой?

— Очевидно, нет, — ответила я, выгнув бровь. Я подавила зевок и потянулась, чувствуя, как на меня снова накатывает усталость.

— Хотя мне следовало бы вспомнить, но я не могу думать об этом прямо сейчас.

На этот раз я зевнула и снова потянулась, и с каждым шагом к своей кровати я снимала платье, лифчик и трусики.

К тому времени, как я голышом скользнула под свои мягкие, скользкие простыни, я чувствовала себя маленькой овечкой, которую выставляют напоказ перед клетками со львами. Выражение голода на лицах каждого мужчины было впечатляющим зрелищем, но я слишком устала, чтобы что-либо с этим поделать.