Повелительница бурь

Когда они миновали невысокую стену, сложенную из торфяных кирпичей, за ней обнаружилось несколько деревянных строений. Какое пустынное, неуютное для жизни место! – подумала Фиона. Хотя лето было в самом разгаре и видневшиеся за поселением холмы покрывала густая зелень, весь этот пейзаж показался ей холодным и недружелюбным. Девушка тут же представила себе, как это поселение будет выглядеть зимой, когда над ним яростно засвистит несущийся с севера ветер, а склоны холмов заблестят от снега. Никогда больше ей не увидеть мягкости ирландского пейзажа, прозрачных туманов, спускающихся со склонов и залегающих в долинах, чистых древних лесов…

Вспомнив про жестоких, воинственных богов, которым, как она слышала, поклоняются норманны, Фиона вздрогнула. Хотя края эти были совершенно чужды ее душе, она должна принять их, если хочет сохранить хоть какую-то надежду вернуться домой, в Ирландию. Ускорив шаги, она поспешила догнать шагавшего впереди викинга. Пусть он полностью перевернул ее жизнь, все же она привыкла к его присутствию, и теперь оно даже несколько успокаивало ее.

Словно почувствовав беспокойство своей спутницы, Даг обернулся, но Фиона уже успела вернуть на лицо привычное бесстрастное выражение. Может быть, будет даже лучше, если он продаст ее другому воину, которого она сможет ненавидеть от всей души.

Викинг остановился, поджидая пленницу. Фиона заколебалась, но потом все же приблизилась к нему. Когда она подошла, он взял ее за руку, и она не посмела ее вырвать. Теперь она была рабыней, а непокорный раб может рассчитывать только на жестокое обхождение.

Все так же, взявшись за руки, они подошли к большому деревянному строению, похожему на корабль, перевернутый вверх килем. Повинуясь знаку викинга, девушка вошла сквозь открытую резную дверь внутрь. Громадный зал, занимавший большую часть помещения, был полон викингов: все они говорили разом, а похожий на свод пещеры потолок еще больше усиливал звуки слов их резкого языка.

Лишь несколько человек обернулись при их появлении, большинство же не обратили на них никакого внимания. Фиона заметила, что женщины сидели за столом вместе с воинами, а вокруг них резвились их дети, светлые волосы и розовые щечки которых делали их похожими на ангелочков. Воины снисходительно позволяли своим отпрыскам взбираться на себя и рассматривать добычу, которую привезли из похода.

Один малыш с перепачканными грязью щеками, зажав обеими ручонками тяжелый бронзовый кинжал, грозил им громадному викингу; тот смеялся и, нагнувшись к ребенку, поправлял оружие в его руках, показывая, как надо правильно держать его. Фиона отвернулась, чувствуя, как к горлу ее подступает тошнота, – она узнала этот кинжал по богато инкрустированной золотом рукояти. Когда-то он принадлежал Этайну, и кровь, следы которой все еще были заметны на клинке, была кровью ее двоюродного брата.

Тряхнув головой, девушка попыталась отогнать мрачные мысли. Викинги играли со своими детьми и ласкали жен, как самые обычные люди. Она перевела глаза на Дага, но тот ответил ей беспристрастным взглядом и, подведя к очагу, горевшему в центре ила, помог сесть на одну из скамей, установленных вокруг огня.

Пленница с облегчением перевела дух и несколько минут просто сидела неподвижно, пытаясь прийти в себя. Потом рядом с ней раздался чей-то голос: рыжеволосая девушка протягивала ей чашу с пивом. Волна горьких воспоминаний захлестнула Фиону: незнакомка до боли напоминала Дювессу.

На девушке было надето грубое коричневое платье, волосы стягивал на лбу простой кожаный ремешок. Скромное одеяние свидетельствовало о том, что девушка занимала невысокое положение в обществе, скорее всего она была рабыней. Мысль эта заставила Фиону приободриться: рыжеволосая служанка тоже могла быть похищена у себя на родине и привезена сюда ненавистными викингами.

Поискав взглядом Сигурда и убедившись, что он стоит далеко от них, Фиона заговорила на родном языке.

– Добрый день, милая, – сказала она.

Голубые глаза девушки несколько расширились, потом выражение настороженности в них пропало. Тем не менее, пристально взглянув на Фиону, она поспешила отойти.

Может быть, девушка узнала звуки гэльского языка, но не поняла слов? В этом не было бы ничего удивительного: она могла быть похищена на одном из сотен островов, мимо которых викинги водили свои суда и где говорили на разных диалектах.

Фиона закусила губу. Если бы только она могла общаться с кем-нибудь из присутствовавших здесь людей, кроме Сигурда, на родном языке! В противном случае ей придется выучить норвежский, чтобы иметь возможность разговаривать с другими рабами: тогда, возможно, они смогут научить ее, как ей вернуться в Ирландию.

Она сделала глоток пива, раздумывая о том, с чего ей начать налаживание нужных контактов.