Повелительница грозы

– Р-рав! – Ирка шарахнулась, как от удара ножом, угрожающе скаля зубы. Резко выдохнула и от досады прикусила губу.

– Ты чего? – Андрей сперва изумленно поглядел на нее, потом на свою протянутую руку, повертел ладонью, будто в первый раз видел. – Я помочь хотел… Или ты американская феминистка? Борешься за право женщин самим втягивать холодильник на двенадцатый этаж без лифта? – насмешливо поинтересовался он.

– Извини, – пробормотала она. – Я… Случайно! И… У меня дома всего два этажа. Полтора, – уточнила она. Назвать двухэтажным домом Иркину саманную развалюху на дне старой городской балки мог только очень большой оптимист.

– Ага, – неопределенно хмыкнул Андрей и кивнул на ведущую вниз лесенку.

Придерживаясь за покрытую декоративной штукатуркой стену, Ирка начала спускаться, добавляя грязные отпечатки своих подошв ко множеству предыдущих. Отделанные полированным гранитом ступеньки оказались скользкими – будто по живым рыбинам идешь. Андрей держался позади, руки демонстративно заложены за спину – дескать, и не прикоснусь!

Маленькая полуподвальная кофейня была переполнена – сюда набились все, кого неожиданно налетевшая непогода прогнала с улиц. С трудом лавируя между стульями, Андрей с Иркой пробились к единственному свободному столику у окна. Ирка понимала, почему здесь никто не рвался сидеть – даже в «половинчатое» полуподвальное окно можно было распрекрасно лицезреть царящую на улице мерзость.

– Теперь даже не знаю – помочь тебе снять куртку, или ты мне за это горло перекусишь? – кивая на торчащую рядом со столиком рогатую деревянную вешалку, поинтересовался Андрей.

– Я людям еще ни разу… – возмутилась Ирка и… растерянно уставилась на Андрея. Откуда он знает, что она может… ну, того… насчет горла? – Это ты так шутишь? – жалобно спросила она.

– Нет, я просто подозреваю, что ты вампир, – любезно сообщил ей Андрей, но куртку снять помог. Похоже, вампиров он боялся меньше, чем феминисток.

– Я совершенно точно не вампир. У меня это уже пару месяцев как прошло, – пробормотала Ирка, усаживаясь. Легко говорить чистую правду, когда знаешь, что тебе не поверят.

Смотреть на Андрея было невыносимо – она выставила себя полной дурой! – поэтому Ирка напряженно уставилась в окно. Рыхлые и грязные, как перья из бабкиной подушки, снежинки стремительно неслись по ветру. И сразу таяли, едва соприкоснувшись с темным мокрым асфальтом. Ирка невольно поежилась.

– Да-а, погодка – офигеть можно, – проследив за ее взглядом, согласился Андрей. Он помахал забегавшейся официантке, та торопливо покивала… и сразу же умчалась в сторону, прямо противоположную их столику. – А так хорошо все начиналось… – усмехнулся он, вспомнив чистенькое, аж сияющее бледно-голубое февральское небо и солнечные лучи на черных волосах идущей ему навстречу Ирки. Они успели только шагнуть в аллею, как пухлые грязно-серые тучи со всех сторон облепили солнце, мгновенно утопив его в клочьях серой мглы. Между деревьями развесились серые полотнища мокрого тумана, и задул ветер – болезненно-колкий, будто весь он состоял из тысяч тончайших иголок.

– Змеи, – пожимая плечами, сказала Ирка, словно это слово все объясняло. И неодобрительно добавила: – Лезут, гады.

– Какие еще змеи? – опешил Андрей и поглядел на нее опасливо.

Ирке немедленно захотелось дать самой себе по башке. Похоже, она сегодня твердо решила убедить своего первого в жизни, самого настоящего и даже почти взрослого парня, что она – чокнутая!

– Понимаешь, сегодня Сретенье, – торопливо принялась объяснять Ирка, – примета такая есть… Вроде как народная… Если на Сретенье ясно и солнечно, значит, змеи передумали вылезать, и зима затянется надолго. А если погода такая гадостная, – она ткнула пальцем за окно, – значит, они уже вылезли, и весна будет ранней.

Андрей немного помолчал, переваривая новую информацию.

– Фигня этот народный метеопрогноз! – наконец решительно припечатал он. – В феврале змей все равно не бывает. Они ж эти… холоднокровные. При такой погоде они благополучно под корягами дрыхнут, а не весну символизируют.

– Эти змеи не дрыхнут… тем более под корягами, – пробормотала Ирка. – Они не совсем обычные… не настоящие…

Настоящие, еще какие настоящие, только вот Андрею она этого объяснять не будет!

– Есть легенда такая древняя… – водя ногтем по завитушкам клеенчатой скатерти, продолжила она. – Эти змеи живут в другом мире – у нас его ирий называют, а в Европе urba orbis, мир иной. И есть специальные дни, когда они из своего мира в наш переползти могут – Сретенье, 15 февраля, как раз такой день. Когда грань между мирами ослабевает и можно открыть проход. Тогда оттуда, из их мира, ранним теплом и тянет. – До последнего объяснения Ирка додумалась сама – когда из открытой ею под Новый год дыры между мирами дохнуло удушливой влажной жарой и голову закружил терпкий аромат гигантских хищных цветов.

– Змеи из иного мира, – задумчиво повторил Андрей и тоже уставился в скатерть, будто увидел там нечто необыкновенно интересное. Глухо спросил: – Это ты от байкера своего знаешь… ну, который на дискотеку к тебе приходил?