Повелительница интерьеров и генералов (СИ)

— Что случилось, детка? Сон плохой приснился? — спросила, подлетев, и прижала кроху к себе.

— Я думала, ты ушла, и я тебя больше не увижу, — прохныкала Софи.

Ну ясно, моя Ксюша тоже бывало со сна капризничала.

Я поцеловала русую макушку и пухлые щёчки.

— Ну что ты, доченька, куда же я от вас с братиком уйду? Мама будет с вами, пока не вырастете.

— Честно? — раздался сверху голос Марка.

Хотела сказать «честное пионерское», но вовремя прикусила язык.

— Даю тебе свое мамское слово, — заверила со всей серьёзностью, взглянув на мальчика, а потом скомандовала: — Умываться, одеваться. Перекусим и пойдём рыбу ловить.

— Ура! — захлопала в ладоши Софи и вихрем помчалась в спальню.

Я поднялась следом, чтобы заплести ей две косы и глянуть, что есть в гардеробе попроще.

Пока собирались, пока пили чай, пока натирались на улице мятой, Грес так с продуктами и не явилась. Я сложила в ведро нож, свои универсальные копательные инструменты — совок и детскую лопатку, — подхватила глиняный горшок с остатками утренней каши и повела свой маленький отряд на рыбалку.

Кто бы мог подумать, что детские развлечения и необремененная склерозом память мне в шестьдесят так пригодятся? С четырёх и примерно до шестнадцати лет я проводила на улице в деревне все дни напролёт. Питались мы с друзьями набегами домой, а чаще — чем придётся. Собирали ягоды, грибы, орехи — знали все злачные места! И, конечно же, ловили рыбу очень хитрым способом, варили на костре уху, а бывало и жарили на листах железа или прутиках.

Вот и сейчас наше старое рыбное место я нашла сразу.

Однако на берегу с длинной удочкой сидел деревенский пацан лет тринадцати-пятнадцати. Худой, долговязый и прыщавый, в грязно-серой рубахе, подвернутых штанах и без обуви.

— Клюёт? — дружелюбно спросила я.

— Проваливайте, мизи, рыбы нет! Сам на ужин не поймал ни бездны, — проворчал мальчишка ломающимся голосом.

— Не мизи, а госпожа, — с вызовом заявил Марк, выпятив грудь, готовясь встать на мою защиту.

Я взяла его за руку и задвинула за спину.

— Не дождёшься, — так же дружелюбно ответила деревенскому, — но если разделаешь наш улов, я обещаю с тобой поделиться.

Мальчишка расхохотался и демонстративно от нас отвернулся. А я отменила примерно метр от воды и вонзила в песок совок.

— Сейчас мы с тобой, сынок, будем копать запруду, — объявила торжественно и, выгребав первую горку песка, пояснила: — Тут мы выкопаем глубокую яму, а потом соединим её узким и глубоким каналом с рекой.

— А я? А я что буду делать? — запрыгала рядом Софи.

Я посмотрела на девочку. Оделись мы, конечно… Неудивительно, что деревенский не разглядел в нас господ. Сама я надела странный брючный костюм, видимо, для верховой езды — какое-то бесформенное рубище голубого цвета, в котором только людей на Хеллоуин пугать, изображая привидение. Грес его даже продавать не стала. А для Софи в гардеробе нашлось прямое серое платье из толстого льна с фартучком — она назвала его ученическое. Один Марк выглядел хоть куда — у него все костюмы шикарные, только цветом отличались.

— А ты, доченька, когда мы все сделаем, накрошишь в воду кашу. Потом мы отойдём и будем ждать, когда в нашу запруду заплывут сначала маленькие рыбки, а за ними большая охотница. Её и схватим.

— И что мы с ней потом будем делать? — спросила Софи, похлопав невинными глазками.

И вот тут я столкнулась с проблемой, отчётливо вспомнив, как примерно в возрасте Софи моя Ксюха закатила истерику и не дала сварить раков. Мы тогда с её отцом ночи дожидались, чтобы их тихонько съесть и замести следы. А дочке сказали, что выпустили их в реку. Не исключено, что аристократка трех лет от роду сильно расстроится, узнав, какая судьба ждёт рыбу.

— Она поможет нам вкусно покушать, — пробормотала я.

Посмотрела на деревенского и с удовольствием отметила, как он в нашу сторону косится. Этот пацан мне очень нужен для чёрной работы.

Запруду мы выкопали быстро, а вот рыбу пришлось подождать.

Первой попалась небольшая щука — деревенский привстал со своего места, чтобы её рассмотреть. А я ещё и потрясла рыбиной специально, перед тем как отправить её в ведро. Вторым заплыл на кашу лещ, и сделал любопытство пацана почти непреодолимым — у парня рыбалка не заладилась. Ну а когда я вытащила из запруды ещё одного леща и форель, он не выдержал и медленно пошёл к нам.

Я собралась провести переговоры, но вдруг почувствовала, как у меня зачесалось между лопатками, как будто кто-то сверлит спину взглядом, и обернулась.

Генерал, чтоб ему! Он стоял на берегу и опять внимательно смотрел. Следил он за нами, что ли? Что-то стало тревожно, но я, сохраняя спокойствие, сосредоточилась на деревенском мальчишке.

— Моё предложение в силе. Ты обрабатываешь нашу рыбу, а я отдаю тебе одну любую. Идёт?

— Идёт. Я заберу щуку.

Пацан оказался разумным и выбрал самую нашу крупную добычу — щука вытянула бы примерно на килограмм.

— Приступай, — кивнула я, подхватила Софи и Марка и пошла к генералу.

Не то чтобы мне сильно хотелось с ним общаться, но это был повод отвлечь детей от неприятной картинки.