Повелительница зеркал

— Пока, Ада, — улыбнулся Брайан, обняв подругу. — Спокойной ночи!

— Спокойной ночи! — ответила Краснова, чмокнув Таунса в щеку и дав Павлу возможность увести ее.

Ника и Брайан остались одни. Таунс немного постоял, глядя в небо.

— Надо же — русалка! — восхищенно воскликнул он. — Андерсен отдыхает!

— Ганс Христиан? — уточнила Ника.

— Он самый! — кивнул Таунс.

Он посерьезнел и присел на покосившуюся лавочку, притулившуюся у забора.

— Сядь, Вероника, — предложил он, похлопав рукой по скамейке. Ника послуш-но приземлилась рядом, прислонив вешалку к забору.

— Ника, я знаю, — начал Брайан, глядя девочке в лицо, — ты считаешь, что нра-вишься мне…

Девочка пожала плечами. Это могло означать и «да», и «нет».

— Но, к сожалению…. — продолжил Таунс, подбирая слова.

— Не надо ничего говорить, Брайан, — мягко перебила его Ника. — Знаешь, я только сегодня поняла… что охладела к тебе!

— В самом деле? — удивился Брайан. — А ты что-то ко мне чувствовала?

— Даже если что-то и было, сейчас этого нет, — твердо ответила Ника.

— Хм-м… — задумался Таунс. — А я-то думал, что ты целиком и полностью по-глощена Беловым.

— Теперь у него есть русалка, — хмыкнула Ника недовольно.

— А ты ревнуешь?

— Ни капли! Было бы из-за кого!

Таунс спрятал улыбку.

— Давай будем просто друзьями? — предложил он.

— Давай, — согласилась Ника.

— Знаешь, Ада такая хорошая! — мечтательно прикрыл глаза Брайан.

— Знал бы ты, как она переживала, — невольно вырвалось у Ники.

— Переживала? — переспросил Таунс. Вероника смущенно опустила глаза.

«Ну ты и трепло!» — поругала она сама себя.

— Ада просила меня никому не говорить, — пояснила Ника. — Ты ведь не ска-жешь ей?

— Конечно, нет! Хочешь, «Автялком» поклянусь?

— Нет, нет, не надо! Ведь это смертельная клятва!

Ника коротко рассказала Брайану про ту бессонную ночь, когда ей пришлось успокаивать Аду. Таунс присвистнул.

— Надо же, — произнес он, — а я и не знал! Даже когда мы сдуру друг друга смертельно оскорбили…

— Смертельно оскорбили? — переспросила Ника.

— Ну, это когда один ведун говорит другому, что ему больше подходит другая группа. Ну, не та, к которой он по сути относится, а другая, — нехотя пояснил Та-унс. — Тем самым один принижает другого в его глазах. Это даже хуже, чем уда-рить брата. Понимаешь?

— Да.

— Мы с Адой помирились, и… я не хочу сказать, что ты хуже или лучше Ады! Просто… так случилось.

— Я понимаю, — кивнула Ника, улыбаясь. — Я же дружу с Павлом, так и с тобой дружить буду…

Внезапно скамейка, на которой они сидели, взбрыкнула и взлетела в воздух. Ника свалилась, покатившись по траве. Брайан же крепко вцепился в скамейку. Вид у него был ошалелый.

— Что это?! — завопил он.

— Поздравляю, Брайан! — засмеялась Ника, поднимаясь и отряхиваясь. — У тебя теперь есть личная летающая лавка!

— Ух ты, класс! — Брайан сделал в воздухе петлю. — Ну, ладно, так я полетел? Спасибо, Ника, что все поняла правильно!

— И тебе спасибо, — шепнула Ника, провожая взглядом скамейку.

Глава 6 Человек-невидимка

Ника вскрикнула и проснулась, тяжело дыша и оглядываясь. За окном лениво нежился рассвет, пели беззаботные птахи.

«Это всего лишь сон», — с облегчением подумала Ника, вскочив с постели. Горелко спал.

Только что ей приснился злодей, отнимающий у ведунов силу. Это был закутанный в черный плащ человек с лицом, скрытым капюшоном. Он громко хохотал, а из его рук били молнии.

Передернувшись, Ника подошла к зеркалу. Отражение подмигнуло и скорчило рожицу. Девочка ничуть не удивилась. К своему двойнику она привыкла и даже назвала его про себя Акин по примеру девочек из фильма «Королевство кривых зеркал». Акин часто помогала Нике с приготовлением зелий: требовалось только подойти к зеркалу. К счастью, Акин была молчаливой особой, чему Ника не переставала радоваться: ей не очень-то улыбалось разговаривать самой с собой.

Быстро одевшись и расчесавшись, Ника спустилась завтракать.

— Привет, пап! Привет, мам! — поздоровалась она, садясь за стол.

— Здравствуй, милая, — кивнул отец, жуя бутерброд.

— Э-э, Никуша, — вдруг начала мать, отрываясь от плиты. — Мы с папой хотели тебе кое-что сказать…

Дочь замерла, уронив сыр с бутерброда.

— Что же?

— Мы с папой собираемся… э-э… короче, мы с папой собираемся…

Ника осторожно влезла в мысли мамы.

— Мам, — спокойно сказала она, — я догадалась! У вас же медовый месяц?

— Ну да, — кивнула мать. — Вот мы и решили…

— Да-да, — закивал отец, — и мы с Сонечкой решили отметить его как-нибудь…

— То есть вы собираетесь уехать? — спросила Ника, «просвечивая» отца.

— Да! — просиял Егор. — Мы собираемся съездить в Сочи! На неделю!

— И… Ника, — замялась Соня, — ничего, если тебя мы… не возьмем? Но мы оставим тебе телефон! И попросим соседку Зинаиду за тобой присматривать! — заторопилась она, виновато поглядывая на Нику.

— Да нет, не надо бабу Зину беспокоить, — сказала Ника. — А так — поезжайте, конечно!

Она не собиралась уезжать, по крайней мере, сейчас, когда род ворожей в опасности.

— То есть, ты не против? — уточнила Софья. Ника помотала головой.

— Ты просто золото! — восхитилась мать, чмокнув дочку в щеку.