Повелительница зеркал

Ника тем временем смотрела на Раю. Её можно было бы посчитать сестрой Алика, если бы не светло-коричневые, почти желтые глаза с тонкими зрачками, совсем как у кошки. Веронике Рая сразу не понравилась — уж больно нагло она на нее смотрела. Но, чтобы соблюдать приличия, она протянула руку Рае и представилась:

— Смирнова Вероника.

Рая по-прежнему вызывающе разглядывала ее, не принимая руки. Ника хмыкнула и сделала вид, что подняла руку только для того, чтобы поправить рыжие волосы. Наконец Раиса подала голос:

— Крылова Раиса, — неохотно протянула она. — Приехала из Сызрани.

Она недовольно покосилась на Аду, будто спрашивая: «Довольна?».

Ада кивнула.

— Хорошо, — встрял Алик. — Предлагаю всем пойти ко мне и познакомиться поближе. Идёт?

Из всей троицы он нравился Нике больше всех.

— Идёт, — согласилась Ада и посмотрела на Нику. — Ты с нами?

Ника поколебалась и кивнула.

— Сейчас, только отведу Сэлли домой, — она потрепала болонку по холке.

— Привет, Сэлли, — поздоровался Алик, наклоняясь, чтобы погладить Сэлли. Собака завиляла хвостом и, высунув язык от удовольствия, облизала руку паренька. Она явно разделяла симпатии своей хозяйки.

— Ладно, — согласилась Ада, покосившись на Раю. — Мы подождем.

Та презрительно фыркнула и пошла вперед, бросив на ходу:

— Догоните.

Ника пристегнула шлейку и побежала к дому. Там, отдав собаку на попече-ние мамы, она вышла из дома, мимоходом глянув в маленькое зеркало, чтобы пригладить кудряшки.

Алик обитал в доме номер одиннадцать, стоявшем на краю деревни. Домик был светло-голубым, с белым крыльцом и крышей, такой чистенький, что ему явно не хватало таблички: «Дом образцового содержания». Дорожка от калитки до крылечка была чисто выметена, газон и кусты пострижены, забор покрашен. Ну, просто не дом, а конфетка!

Внутри дом оказался таким же, как и снаружи: комнаты просто сияли чисто-той.

«Либо у Алика мама — ротный старшина, либо Беловы наняли бригаду домработниц», — подумала Ника, озираясь.

Ребята отправились на кухню, где интерьер был подобран в бело-синей гам-ме. Пройдя по белому линолеуму и усевшись на синие стулья за белый стол, Ада и Рая стали смотреть, как хлопочет Алик. Не дождавшись приглашения, Ника тоже села. Алик тем временем поставил на стол вазу с фруктами и кувшин с соком. Затем достал стаканы и сел на стул.

«Интересно, он всегда такой хозяйственный или только сейчас хочет произвести на меня впечатление? — подумала Ника, наблюдая, как Алик наливает ей соку в стакан. — По крайней мере, он может не стараться, он уже его на меня произвел».

Тем временем Ада с тоской заглянула в стакан с вишневым соком и, капризно выпятив пухлую нижнюю губу, спросила:

— Слышь, Алик, а у тебя случайно рому нет?

Ника поперхнулась соком и уставилась на Аду. Хотя, чего она ожидала? Девчонка, одевающаяся в стиле «голодный вампир», вполне может пить ром.

Поглядев на вытянувшееся лицо новой знакомой, Ада захохотала, хлопнув себя по худым коленям.

— Да ты что, Ника! — покатывалась она, — поверила? Ты смотри — поверила!!!

Ника тоже засмеялась. Рая презрительно фыркнула.

— Ну, рассказывай! — потребовал Алик, надкусив персик.

Ника повторила свой рассказ. Во время повествования она смотрела в основном на Алика, потому что Раю она решила не замечать, а Аде она все уже рассказывала.

Закончив свой рассказ фразой «И вот теперь я торчу здесь, в этой глуши», Вероника глотнула соку и выжидающе поглядела на Алика.

— Теперь ты рассказывай.

— Что рассказывать? — пожал широкими плечами Белов и улыбнулся. — Мне тринадцать лет, я живу в городе Торопце. Учусь в седьмом классе. В Торопце у нас маленький домик. Мы — это я, мама, папа и брат Лёва. Ему семнадцать. Моя мама швея, а папа сантехник. Дедушек-бабушек у меня нет. Правда, живет где-то старая двоюродная бабка по папиной линии, но она не в счет.

Еще мы держим конюшню: в ней около двух десятков лошадей. Ими в основном занимается папа, но иногда я ему помогаю. Мне больше всего нравятся жеребята — они такие смешные. Моего любимца зовут Снежик. Он такой весь белый-белый, и грива такая пышная-пышная!

А сюда мы попали очень просто. Папин друг продал нам этот домик в Баб-Ёжкине, и мы всей семьей рванули сюда. Но потом маме пришла телеграмма из Санкт-Петербурга. Её дальняя родственница подхватила воспаление легких, и за ней некому было ухаживать. Мама и папа уехали туда, а я остался здесь. А что? Я уже вполне самостоятельный! Вот и вся история. Пойду, принесу еще соку.

Ника не сразу сообразила, что последняя фраза к рассказу не относится. Алик ушел. На кухне стало тихо. Ника обдумывала рассказ Алика. Ада строила башню из стаканов. Рая сидела, уставившись в стол.

Ника решила, что теперь настала очередь Раисы рассказывать о себе, и было похоже, что Рая это тоже прекрасно понимала. Но она вдруг резко встала из-за стола и, буркнув что-то насчет срочных дел, вышла из комнаты.

Ника неприязненно поглядела ей вслед.

Пришел Алик с коробкой сока.

— Не злись на нее, — попросил он.

— А она всегда… такая? — спросила Ника, поежившись.

Ада вздохнула. Алик уставился в стену. Повисло неловкое молчание.