Поверь в любовь

После нескольких ужинов в кафетерии, которые хотелось поскорее забыть, они послушались совета ночной сиделки Сета и, чтобы сменить обстановку, отправились в маленький итальянский семейный ресторан Франческо, расположенный неподалеку, через пять домов от больницы.

— Там привыкли обслуживать наших посетителей, — сообщила сестра. — Кормят недорого, но хорошо, большой выбор вин высокого качества. Хозяева понимают, что вы переживаете тревожное время и предпочитаете, чтобы к вам не приставали.

— А если Сету станет хуже и мы будем нужны здесь? — забеспокоилась Мелоди.

— Мы вам позвоним по телефону, — заверила ее сестра. — Номер ресторана нам известен.

Рекомендации подтвердились. В ресторане играла тихая музыка, столики расставлены так, что у каждого было свое пространство, и все это создавало обстановку доверительности.

Сначала разговор вела в основном Мелоди — рассказывала какие-то эпизоды из детства. Но постепенно, день за днем Джеймс начал отходить, общаясь с ней, а потом стал делиться скупой информацией о себе.

— Родители разошлись, когда мне было тринадцать лет, — заговорил он по собственному почину как-то за ужином.

При этих словах Мелоди накрутила спагетти на вилку и попыталась сделать вид, что ее не очень волнуют его откровения. Ей было известно, с каким трудом он раскрывался. Зато, если уж у Джеймса возникало подозрение, что у него что-то выведывают, он сразу же замыкался в себе.

— И вы поняли почему? — спросила она.

— О, да! Моя мать перечисляла все причины каждый день в течение шести лет после этого события, — засмеялся Джеймс с мрачной улыбкой и привел их одну за другой, поочередно загибая пальцы: — Мой отец никогда не оказывался на месте, когда бывал ей нужен. Он рыбачил и торговал рыбой, вы знали это? Далее, он предпочитал мужскую компанию. Он не был джентльменом. Он ругался, курил, пил со своими приятелями. Хотя временами в доме водились деньжата, чаще доходы были весьма скудны, но в обоих случаях отец всегда ставил на первое место содержание шхуны. Матери он объяснял: «Я не могу выходить в море в разбитой лохани, Сьюзен. Человеку нужно судно, на которое он может положиться в шторм».

Мелоди прожила всю жизнь на северо-западе Канады у Тихого океана и хорошо знала, как свирепствуют штормы зимой. Каждый год погибали люди и корабли, семьи горевали, оставшись без кормильцев. Она всегда думала, что, если человек зарабатывает на жизнь в море, то поступает разумно, заботясь о том, чтобы его судно было надежным.

— Но разве ваша мать не знала обо всем этом с самого начала? — обратилась она к Джеймсу.

— Вероятно, знала. А о Сете я могу сказать совершенно определенно: он никогда не переставал быть самим собой.

— Тогда почему же она вышла за него замуж?

— Она считала, что у нее нет выбора.

Мелоди взглянула на Джеймса, не понимая.

— Что вы имеете в виду — «у нее нет выбора»? Браки по расчету вышли из моды в прошлом веке.

В глазах Джеймса вспыхнул огонек: он искренне забавлялся.

— Вы когда-нибудь слышали о свадьбе под дулом ружья, Мелоди?

Она почувствовала, что ее щеки вспыхнули.

— О-о! Так вы имеете в виду?..

Тут Джеймс Логан расхохотался в открытую.

— Именно это я и имею в виду. Она была беременна мною. Ей было только девятнадцать. К реальностям семейной жизни с рыбаком она не была подготовлена. Развод подействовал на нее очень болезненно. Без отца она чувствовала себя несчастной, но они постоянно ругались, особенно из-за денег.

— Какой позор! — ужаснулась Мелоди. — Деньги не настолько важны, чтобы из-за них скандалить.

— Вам когда-нибудь приходилось задумываться, чем платить за квартиру в следующем месяце?

— Нет, — призналась Мелоди.

— Тогда вы не можете судить, что важно, а что нет. Деньги всегда имеют значение, когда их не хватает на жизнь.

Мелоди допускала, что Логан-младший прав. Она поняла, что самое время сменить тему разговора.

— Вы часто общались с отцом после развода родителей?

— Очень редко, — покачал он головой. — Я жил с матерью. Мы уехали в другой город, где она стала работать в парикмахерской. В первые годы Сет время от времени появлялся у нас, но всякий раз его визиты заканчивались катастрофически, и постепенно он их прекратил совсем.

— Но он, должно быть, сожалел, что его единственный сын рос без него.

— Если бы он сожалел, — заметил Джеймс с каменным выражением лица, — то не позволил бы мелочным ссорам помешать ему быть с семьей.

— Он совершил ошибку, о которой — я уверена — сожалеет. И вы можете повторить ее в один прекрасный день, если у вас будут собственные дети.

— Со мной этого не случится, — провозгласил Джеймс с пугающей уверенностью. — Я еще в юном возрасте решил, что буду держаться подальше от брака и сопутствующих ему сложностей, из которых наихудшая — дети. Они становятся заложниками в грязной игре. Вы хотите десерт?

— Нет, — сказала Мелоди, чувствуя себя по необъяснимой причине подавленно.