Поверить в чудо (трилогия)

Тильда, гордая за внучку, покивала головой, а Витольд, глядя на дочь, все еще одетую в роскошное бархатное платье темно-бордового цвета, вдруг сказал:

— Наша главная ошибка, мама, в том, что мы одевали Ольгу в наряды солидных дам, а она ведь еще молоденькая…

— Ну, не такая уж и молоденькая, — хмыкнула девушка.

— Такая-такая, и я предлагаю придумать для нее что-то более дерзкое, возможно, открыть плечи…или надеть короткую юбку. Ведь у моей доченьки — роскошные ноги, так почему бы их не показать?

— Действительно, — удивлённо согласилась Тильда, отставила чашку с чаем и приказала. — Оля, а ну встань на стул, вот здесь, прямо возле стола.

Когда девушка выполнила ее приказ, бабушка снова скомандовала:

— А теперь подними юбку выше колен.

Рассматривание нового образа красавицы было коротким.

— Теперь платье выглядит совсем иначе, — торжественно сказал Витольд. — Сохранились его изысканность и формы, в то же время оно стало современным… и просто классным.

— Молодец, — отозвалась мать. — Вот что значит практичный мужской взгляд, теперь я точно знаю, как перешить этот туалет. Завтра увидишь, — подмигнула бабуля внучке.

— Итак, мы закончили? — с надеждой спросил Витольд.

— Да, думаю на сегодня хватит, можно отдыхать.

— Тогда нам пора на Аушрос варту, — провозгласил сын. — Дамы, даю вам десять минут на сборы и уезжаем.

Уже в машине Тильда объяснила Ольге, что собирается к чудотворной иконе Остробрамской божьей матери и девушка выразила желание тоже ее увидеть. Они договорились с бабушкой встретиться позже, когда закончится знакомство с Беруте, а Витольд, ведя автомобиль, только таинственно улыбался и молчал.

16

Поездка была недолгой. Машина, миновав уже знакомую Ольге гору Трех крестов, вскоре остановилась.

— В центре все недалеко, — сказал Витольд, помогая матери выйти из машины. — Вон, посмотри, Оля, башня Гедиминаса, а у ее подножия — Кафедральная площадь. От нее улицы ведут к Ратушной площади, где собственно и находится Ратуша — главный административный орган города.

— А вечер сегодня удивительно теплый, будто лето не кончалось, — заметила Тильда. — Хорошее время для прогулки.

Держа под локти своих дам, Витольд медленно шел старинной мостовой, минуя небольшие открытые кафе и разнообразные магазинчики. В воздухе неуловимо пахло осенью, добавляя теплому сентябрьскому вечеру нотку изысканных горьких духов. Ольга, чувствуя в душе странную влюбленность в неизвестный город, тихо сказала:

— Вильнюс напоминает мне пожилую, но очень изысканную даму, которая за одеждами ухоженных фасадов хранит старинные тайны и необычные сюрпризы.

— Почти, как я, — засмеялась Тильда.

А вскоре Варгасы осматривали Ратушу, вокруг которой разгуливали по площади местные жители и многочисленные туристы. По брусчатке мирно гуляли голуби, собирая вечную дань с людей хлебом и крошками, воздух пропах кофе и сладостями, но завершающим штрихом восприятия Вильнюса стал для Ольги маленький оркестр, который развлекал публику возле старинного фонтана. Изысканные и одновременно простые мелодии плыли над площадью, очаровывая всех чувством тихой сладкой печали. Варгасы дружно вздохнули, переглянулись… и засмеялись, как будто сбрасывая с себя сказочное наваждение.

— Улица Аушрос варту, что в переводе означает Ворота зари, соединяет Ратушную площадь с сохранившимися до наших дней старинными воротами — Острой брамой. Около них, в часовне, и хранится чудотворная икона Остробрамской божьей матери, — Витольд показал рукой в конец улицы. — Когда-то всё это было старинной городской стеной, но в начале девятнадцатого века, как раз перед приходом Наполеона, стены Вильнюса разрушили и на сегодняшний день от них остались лишь воспоминания в названиях улиц.

— Значит, мы уже пришли? — уточнила Ольга. — А где салон?

— Совсем рядом, через два дома, — ответил отец.

— Ладно, встретимся позже, — Тильда кивнула, прощаясь, перешла на другую сторону улицы и медленно направилась к часовне.

Глядя ей вслед, Ольга радовалась, что на трость бабушка почти не опирается, хотя её наличие всё же заставляло задуматься о более радикальной помощи. Но мысли девушки были прерваны — отец, в душе переживая предстоящую встречу с Беруте — не мог устоять на месте. Он потянул дочь за собой, и вскоре они уже заходили в ярко освещенный холл большого фотосалона, где собственно и проходила съемка. Витольд, давно знакомый со здешними правилами, кивнул помощнице Беруте, что-то шепнув ей на литовском, а затем провел Ольгу в угол, где они смогли спокойно наблюдать за ходом съемок.