Поверить в чудо (трилогия)

— Взлетела, — фыркнула та в ответ. — Булочки принес? Ладно, пошли на кухню, нужно заварить для Ольги свежего кофе, пока она умывается.

Медленно спускаясь на первый этаж, Тильда корила себя, что не успела предупредить внучку о подозрениях Витольда на счет беременности Беруте. "Придется Оленьке самой как-то выкручиваться, — вздыхала она, — а то я, безголовая, совершенно обо всем забыла. Но у меня есть оправдание — жизнь рядом с чудом, кого хочешь, собьет с толку".

Со вкусом поедая булочки, Ольга слушала отца.

— В мэрии мы с Беруте распишемся когда ты уедешь, потому что там очередь заполнена уже до средины декабря, а вот церковный брак возможен раньше, ведь отец Юргас когда-то был просто Юрой Васильевым и учился с твоей бабушкой в одном классе, их даже называли парой.

— Не преувеличивай, сынок, — отмахнулась Тильда. — И в школьные годы, и позже, когда учились в институтах, Юрий был мне просто другом. И я всегда знала, или, возможно, чувствовала, что у него свое предназначение.

— И хорошо, что он стал священником, — подмигнул матери Витольд, — а то отец когда-то мне признался, что если бы не ряса твоего товарища, у него был бы повод ревновать.

— Действительно? — Ольга допила кофе и облегченно вздохнула. — Все, я закончила, и теперь подскажите, что брать с собой к тетке?

— Ночевать не будем, я предпочитаю спать в собственной постели, — сказала Тильда, — да и на завтра много планов: встретиться с отцом Юргасом, перешить платье, а это требует нескольких примерок, и еще нужно закупить свежих продуктов. А более тесное знакомство с родственниками Ольга всегда сможет продолжить, так сказать, в рабочем порядке.

— Тогда я выбираю джинсы, — девушка подхватилась из-за стола и побежала переодеваться.

А Тильда задумчиво посмотрела на сына и спросила:

— Что ж ты не учинил ей допрос, как планировал?

— Да, пока шел от Зельды, передумал. Ведь Оля — медик, возможно есть какие-то признаки, по которым она сориентировалась в ситуации, вот и посоветовала поспешить с признанием. Чего же тогда спрашивать?

— Ольга заподозрила беременность, когда делала массаж, — объяснила Тильда.

— Думаю, раньше, — усмехнулся Витольд, — ведь она сразу приняла сторону Беруте и начала защищать ее от меня, называя это женской солидарностью.

— Ладно, — поднялась со стула Тильда, — иду за жакетом и отправляемся. Ты забрал сумку с гостинцами для Анны?

— Уже все в багажнике, мам, не переживай.

Трасса на Каунас шумела автомобилями. Разрисованные рекламами трейлеры, минуя отцовский "БМВ", пролетали, словно снаряды, рядом шныряли прыткие микроавтобусы, а легковые автомобили даже сигналили Витольду, выражая свое нетерпение, но он не обращал на это внимание, упорно придерживаясь правил дорожного движения.

— Если на знаке написано восемьдесят километров, я быстрее ехать не буду, — бормотал он, злым взглядом провожая "нарушителей". А Ольга, переглядываясь с бабушкой, молча давилась смехом, но все же не выдержала и прокомментировала вслух:

— Папа, я в растерянности: с одной стороны, не могу не восхищаться твоей дисциплинированностью, а с другой — так приятно знать, что у безупречного мужчины есть недостатки.

— Что? Какие недостатки?

— Не обижайся, но сейчас ты ведешь себя, как стопроцентный зануда.

— Ну, знаешь!.. — возмутился Витольд. — Я не зануда, а просто люблю порядок! И, если честно, после того, как от превышения скорости в аварии погибли родители Анны, я дал себе зарок всегда соблюдать дорожные правила.

— Прости, — Ольга коснулась его плеча, — я — дура.

— Я все равно тебя люблю, — улыбнулся ей в зеркало отец. — И ты не дура, а просто молодая и нетерпеливая.

— Ладно, — согласилась девушка, — нам еще долго ехать?

— Через шесть километров мы сворачиваем направо, где сразу начинаются дачные поселки, которые строились здесь ещё с семидесятых годов. Сначала это были небольшие домики и огороды вокруг них. Но позже, уже в девяностые, участки стали раскупаться нуворишами от торговли, чтобы возводить на них свои дворцы…

— И у тети Анны тоже дворец?

— Нет, слава Богу. У ее бывшего мужа хватило ума построить нормальный дом, то есть, без башен с флажками, портиков или греческих колонн.

— Ой, а я даже не поинтересовалась тетиным мужем? — растерялась Ольга, поворачиваясь к бабушке. — Они разведены?

— Давно, — ответила Тильда. — Еще когда дети были школьниками, Янис бросил Анну ради одной наглой девицы. Но его новый брак продлился недолго — молодая жена сбежала с любовником за границу и больше ее никто не видел. Янис хотел вновь вернуться к Анне и сыновьям, но они его не приняли. И через год он умер.

— Ужас! — шепнула Ольга. — А от чего?

— Думаю, от разбитого сердца, обманутых надежд…ну, и от алкоголя, конечно, ведь за последний год Янис выпил больше водки, чем за всю предыдущую жизнь. Ему даже диагноз поставили — алкогольное отравление.

— А тетя?

— Анна долго корила себя, что не простила мужа, но в то время иначе поступить не могла — оставшись с двумя детьми, преданная и оскорбленная, она тяжело переживала развод, а появление Яниса с цветами и неискренним раскаянием, ужасно её напугало.