Поверить в чудо (трилогия)

— Нет, я это люблю, — отозвалась женщина. — Среди толпы всегда можно найти любопытные лица, или, наоборот, на знакомых лицах заметить выражение чего-то необычного. В этом, собственно, и состоит моя работа: зафиксировать для истории будни и развлечения уважаемого вильнюсского общества.

Оркестр вдруг смолк, и по залу разнесся звон колокола.

— Это — колокол Свободы, — шепнул Витольд, подхватив Ольгу и Беруте под локти, — он висит над переходом во двор Сарбевия — значит, всех приглашают на торжественную часть.

— А это надолго? — поинтересовалась Ольга.

— Нет, от силы десять-пятнадцать минут, заскучать ты не успеешь.

К удивлению девушки, никаких стульев для гостей предложено не было, все стояли, слушая речь ректора. И хотя красавица не понимала ни слова, действительно не скучала, с интересом наблюдая за присутствующими. Мужчины, как и Витольд, красовались в смокингах и парадных костюмах, а их дамы поражали окружающих туалетами разнообразных фасонов, отдавая предпочтение черным, блекло-розовым и серым тонам. На Ольгу в шикарном бордовом платье тоже обращали внимание, но пока не закончилась торжественная часть, ее не беспокоили. Зато, стоило снова зазвучать колоколу, свидетельствующему об окончании церемонии, как Витольда и его спутниц окружила толпа народа, вежливо интересуясь, что за прекрасные дамы сопровождают господина профессора.

Это был звёздный час Витольда Варгаса.

— Позвольте представить вам мою дочь Ольгу…и невесту Беруте!

— Сенсация? — двумя часами позже стонала Беруте в дамской комнате. — Это, скорее, ужас на мою голову! Ведь я ждала, что все будут интересоваться тобой, Оля, но ведь и мне досталось!..

И действительно, дамы господина Варгаса привлекли к себе внимание большинства присутствующих мужчин. Стоило зазвучать музыке, как Ольгу и Беруте стали настойчиво приглашать танцевать. И если невесту Витольд придержал для себя, как законный трофей, то его дочь "пошла по рукам", как позже выразилась Ольга.

— И я не возражаю, — смеялась девушка, — просто большинство мужчин, когда узнавали, что я не понимаю литовский, сразу же начинали этим пользоваться — что-то шептали мне на ухо, а что — я не поняла.

— Это были комплименты, — толковала Ольге Беруте, которой довелось танцевать рядом, — комплименты и вздохи, что профессор Варгас за такую дочь и убить может, а то бы они… эх!..

— Пусть только попробуют, — нахмурил брови Витольд. — Моя Олечка достойна самого лучшего!

— Надеюсь, речь идет обо мне? — раздался за их спинами ироничный голос.

— Барон Браунис! — отец с энтузиазмом пожал руку господина Георга. — Вы вовремя, потому что я уже не знаю, как отбивать дочь от назойливых коллег… то есть, наоборот, отбивать назойливых коллег от Оленьки, — засмеялся Витольд.

— Если прекрасная панна позволит, я ее ненадолго украду, — Барон подмигнул Ольге, а потом, подхватив девушку под руки, закружил в стремительном вальсе, направляясь к выходу.

Через минуту они уже оказались на мостовой университетского двора и, отойдя подальше от толпы, остановились подышать вечерним воздухом.

— Выглядишь просто фантастически, — заявил Георг, тепло улыбаясь. — Я даже подходить сразу не хотел, честно пытаясь отыскать в зале женщину, которая была бы так же красива или, по крайней мере, казалась таковой…

— Зачем? — засмеялась удивленная Ольга.

— А чтобы сравнить, — фыркнул он в ответ. — Но все мои усилия пропали даром и я очень этому рад, ты действительно лучше всех…

— И?..

— Как оказалось, совершенство существует…и я сейчас говорю не только о внешности, — Георг склонился в поклоне и поцеловал руку девушки, но заметив в свете фонаря ее настороженный взгляд, успокоил. — Тебе целует руки не очарованный мужчина, а благодарный отец. Недавно звонил Юсуп — у Адама ожила нога, да и гематома с левой стороны заметно уменьшилась. Также Юсуп просил передать, что окончательно уверился в твоём методе лечения и с нетерпением ждёт следующего визита красавицы-экстрасенса.

— Слава богу! — обрадовалась Ольга. — Какая замечательная новость! И я бы отметила её бокалом шампанского… правда, не знаю, осилю ли его, потому что, кажется, влила в себя достаточно жидкости.

— Тогда давай просто прогуляемся и поговорим, — предложил Браунис. — Или ты боишься замерзнуть?

— Да нет, еще достаточно тепло, да и алкоголь согревает.

Они медленно кружили по дворикам университета, деликатно обходя других гостей бала, тоже вышедших подышать вечерним воздухом, и Георг тихо рассказывал Ольге, как часто бывал здесь в молодости.

— Мать Адама училась на филологическом факультете, мы были влюблены и вскоре поженились. Родился Адам, а я… был глупым самоуверенным мальчишкой…

— Это ты к чему?

— Я как раз окончил строительный институт, где была военная кафедра, и просто бредил Афганистаном, дурак… Черт меня дёрнул пойти в военкомат… Так я оказался на войне, где, собственно, и стал "черным".

Ольга сочувственно пожала руку Георга и деликатно сказала:

— Если не хочешь — не рассказывай.

— Да нет, это старая история… хотя закончилась она совсем недавно в ночном поезде… не без помощи одного человека.