Поверить в мечту

Все ее внимание переключилось на Конса и сидевшую перед ним королеву. Она уже была в кресле не одна, на подлокотнике пристроился адмирал, и бережно сжимал Лиоканию в объятиях, нашептывая ей на ушко только ему одному известные доводы вернуться к нему и детям в здравом уме. А по лицу королевы текли ручьем слезы, и Славе было совершенно непонятно, надо радоваться этому факту или огорчаться.

— Достаточно, — скомандовала вдруг моряна и резко оторвала инструмент от губ побледневшего лекаря, — Слава!

Ярослава ринулась на зов, но бежать ей не дали, просто подхватили и переставили вплотную к сыну, так и не выпуская из объятий.

— Положи ему руки на плечи, — едва слышно шептала русалка, — попытайся согреть… в тебе много тепла, отдай ему часть, чувствуешь, как он замерз?

С другой стороны к Консу прильнула Майка, поддерживала плечом, растирала его руки.

— Он всегда падает после лечения, господин Авронос ему драконью кровь давал, и все равно он потом спал полдня. И ел… очень хорошо.

— Не волнуйся, — очень серьезно посмотрела на девушку моряна, — всё это у него будет. И поспать ему нужно обязательно, он недосыпал в последние дни. Тарос?

Квартерон сразу понял, чего от него требуется, легко поднял внезапно обмякшего Конса на руки и понес прочь. Майка ринулась следом.

— Королеве и Гебу тоже лучше поспать, — правительница достала флакончик и мазнула зельем по губам еще находящихся в трансе пациентов, — сон лечит. Особенно Лиоканию. Зайл, ее отнесешь ты, адмиралу лучше пока не показывать своих чувств на публике. Через несколько дней, когда люди немного привыкнут к переменам, такое развитие событий покажется всем более… естественным, чем сейчас.

Когда вызванный гвардеец повез кресло с Дагебертом в его покои, сопровождать принца вместе с Ади неожиданно вызвалась Юна.

— Вам не кажется, коллеги, что мы ее теряем? — с комичной важностью спросила Тина, глядя вслед приемной сестре.

— Не кажется, — отрицательно мотнул головой Стан, — в ее ауре были только жалость и сострадание Адистанне.

— А как королева? — Осторожно осведомилась моряна, устраиваясь в кресле и залпом выпивая полный бокал местного напитка, чем-то напоминающего лимонад.

— Сейчас сказать трудно, насколько хорошо она будет ориентироваться в происходящем, но страх почти исчез, и безразличия тоже поубавилось… а еще довольно очевидно усилился интерес к Инварду. И это, как мне кажется, результат действия музыки… Костик очень здорово научился пробуждать нужные эмоции. Ну конечно, еще и Чудик усиливал.

Вот как, задумалась Слава, значит, во всем, что с ней происходило, виновата гениальная игра среднего? И все они просто попали под её влияние и послушно выполняли то, что наигрывал Конс?

— То-есть… ты хочешь сказать, если бы он не играл и не вкладывал в излечение свои способности, Лиокания не вспомнила бы про нашу любовь? Никогда больше не потянулась ко мне? И если теперь… случится чудо… и она вспомнит… это будет не движение её души, а только влияние музыки? — адмирал смотрел требовательно и горько.

— Ты все неправильно понял, — правительница выпила еще бокал лимонада и вздохнула, — мне нужно поплавать, поэтому объясню коротко, всё наоборот. Какая бы талантливая ни была музыка и как бы ни были сильны способности Конса, пробудить в душе то, чего там никогда не было, он не может. Он же ясно объяснил, что только помогает пациенту сделать со своим телом и душой то, к чему он стремится сам. А теперь давай подпишем указ… ты ведь не Геб, и уже прекрасно понял все выгоды этого союза. И для страны и для себя лично. Да и для своих детей. А я пойду плавать… пока окончательно не высохла. Если что-то понадобится, обращайтесь к Станару, он мой старший помощник.

— Поражаюсь собственной слепоте, — ставя витиеватую подпись на своем экземпляре указа и убирая его в серебряный футляр, беззлобно бурчал адмирал, — просмотреть у себя под боком целое государство… с отлично отлаженной структурой и почти военной дисциплиной!

— Почему почти? Они живут в обстановке выживания и постоянной военной готовности, поэтому все считают себя солдатами собственного народа. — Пожал плечами Стан, подозрительно посматривая в дальний угол комнаты, и вдруг вежливо позвал, — господин ветал, не знаю вашего имени, но хочу спросить, а вы не желаете, как независимый наблюдатель, подписать договор об изменении статуса Сузердского королевства?

— И давно ты меня видишь? — проявился прямо перед столиком вампир.

— С той самой минуты, как ты вошел в комнату, — мгновенно перехватил стиль его общения Станар, — это было, когда Конс заканчивал играть. Думаю, ты неплохо пообедал? Мне тут объяснили некоторые подробности вашей физиологии.

— Наглец, — почти весело фыркнул ветал, — но пока прощаю. Звать меня можно Юрейд, а вот подписывать указ я не имею права. Зато смогу подтвердить, если будет такая необходимость, что он заключался на благо страны и по доброй воле, без принуждения. Собственно, за этим я тут и нахожусь.

— То есть вы имеете право вмешиваться, если что-то пойдет против закона?