Поверженный Король

– Здравствуй, Гена! – произнесла она, спокойным голосом. – Я долго думала, прежде чем сказать тебе об этом. Я хочу вернуть тебе все то, что ты записал на меня. Может это грубо, но я не собака, чтобы защищать твое добро. Сегодня у меня снова были эти бандиты и угрожали мне убийством. Они требуют от меня то, что не принадлежит мне и чем я в принципе, не распоряжаюсь. Я, не хочу умирать, охраняя твое добро. Наконец, я женщина, а не мужчина, который должен защищать не только свое добро, но и свою женщину. Сейчас, я думаю и спрашиваю себя, почему ты не оформил все это на свою жену. Теперь я знаю, ты просто ее любишь и жалеешь. Кто, я для тебя – никто! У тебя была возможность защитить меня, но ты не захотел это сделать, теперь я знаю, что деньги для тебя, намного дороже, чем я.

Она положила трубку и, достав из сумки сигареты, нервно прикурила. Ее била мелкая нервная дрожь. Раздался телефонный звонок. Ольга Семеновна положила сигарету на край пепельницы и подняла трубку.

– Оля! – услышала она голос Хромова. – Ты не права, обвиняя меня в том, что я не могу защитить тебя…

Вершинина бросила трубку и, взяв сигарету в рот, глубоко затянулась.

***

Лобов был на работе, когда к нему заехал Хромов. Он по-хозяйски прошел в кабинет и сел в кресло напротив Лобова. Анатолий Фомич, удивленно поднял на него глаза и, отложив в сторону бумаги, спросил:

– Чем, обязан этому визиту, Геннадий Алексеевич? – поинтересовался он у Хромова. – Вот уж не рассчитывал вас больше увидеть среди посетителей этого офиса?

Сейчас перед Лобовым сидел беспомощный и растерянный человек.

– Слушай, Толя? Давай забудем прошлое. Мне не к кому больше обратиться с этой просьбой. Помоги мне?

Лобов посмотрел на него своим безучастным взглядом и тихо произнес:

– Что, подперло? Прибежал за помощью? Ты же еще три дня назад был уверен, что это я проворачиваю это дело. Что же произошло за столь короткий промежуток времени?

– Толя, я готов отдать больше, что бы эти люди отстали от Вершининой. Помоги мне, ведь это в твоих силах?

– Ты что-то путаешь, Геннадий Алексеевич! Ты же сам имеешь громадные связи с милицией Челнов. Заплати им нормальные деньги и реши этот вопрос. Все же так просто, взять и заплатить.

– Дело не в деньгах, Анатолий, дело в принципе. Я не хочу стать посмешищем в глазах своих знакомых. Все дело в том, что Вершинина – моя любовница. Сейчас мое любое обращение к своим ребятам из милиции, станет известно моей семье. Я не хочу терять свою семью, и не хочу терять Вершинину.

– Значит ты решил потерять свое самолюбие, и притащился ко мне в офис? Это тоже не малая для тебя потеря. Теперь ставки поднялись. Я тоже хочу участвовать в этом деле. Десять процентов уйдут в Челны, а остальные я бы купил по минимуму. Уговори этого Сулейманова Керима продать мне свою долю, и я решу этот важный для тебя вопрос.

– Побойся Бога, Фомич! Причем здесь Сулейманов и я. Почему я должен его уговаривать продать этот ресторан? А, если он, не согласится?

– Значит, ты просто посадишь его как мошенника, что тут не ясного. У тебя же целый отдел милиции, есть оперативники и следователи. Неужели, они не смогут накатать на этого Сулейманова?

Хромов удивленно смотрел на Лобова.

– Так что, думай, Геннадий Алексеевич, баш, на баш. Не захочешь это сделать, значит, потеряешь намного больше, чем сейчас.

Хоромов сидел в кресле с опущенной головой. Его, распирала злость и ненависть к сидящему напротив него молодому и самоуверенному человеку. Он, делал громадное над собой усилие, что бы все это не вырвалось из него наружу. Сделав неимоверное усилие, он произнес вполне спокойным голосом:

– Хорошо, Анатолий Фомич. Я постараюсь, что-то предпринять в отношении Сулейманова.

– Значит, мы с вами договорились. Я завтра поеду в Челны и обговорю этот вопрос с ребятами. От вас, Геннадий Алексеевич, требуется, чтобы Вершинина подъехала к назначенному месту и в присутствии нотариуса, переписала эти десять процентов, на одного из них. Если вы, согласны, считаю наш разговор, законченным.

Хромов встал с кресла и, не говоря ни слова, направился к выходу.

«Погоди, сука! Я еще посмотрю, как ты запищишь, когда я тебя придавлю к ногтю! – подумал он, выходя из офиса. – Мы еще увидим, кто кого унизил! Ты меня или я тебя!»

***

Хромов сел в ожидавшую его автомашину и поехал в городской отдел милиции. Прошло несколько дней. Пакет в десять процентов уставного капитала был успешно переписан на Черного из Менделеевска. Теперь Лобов ждал от начальника милиции выполнения второй части его требования, о передаче бизнеса. Однако, судя по всему, Хромов не спешил этого делать. Лобову позвонил Васин и сообщил, что к нему приходили работники милиции. Они предъявили ему постановление на обыск, изъяли у него все бухгалтерские документы.