Повеса в моих объятиях

Он, как и Гектор, был грязным и пыльным, причем дорожная пыль покрыла их с головы до ног, а костюм Колина, который еще вчера был более-менее приличным, после путешествия превратился в тряпье.

Это вызвало град смешков и сплетен со стороны пестрой кучки дам прямо на его пути. Раздраженный Колин отвернулся, надеясь, что если не будет обращать на них внимания, то и они потеряют к нему интерес.

Вдруг его взгляд приковала какая-то вспышка света. Повернув голову, он увидел витрину ювелирной лавки. В ней на бархатной подложке лежало несколько изделий из золота и янтаря. На руке-манекене в перчатке сверкало кольцо с бриллиантом.

Почувствовав, что Колин наклонился в ту сторону, Гектор подошел ближе к лавке.

Кольцо было великолепно. Бриллиант не поражал своей величиной, но сверкал и переливался всеми цветами радуги. Филигранная работа смотрелась так выигрышно еще и за счет того, что была не слишком затейлива. С одной стороны кольцо украшали лунные камни, оттенявшие прозрачность бриллианта.

Лунный камень. Он напомнил Колину глаза Пруденс в свете огня.

Не успев подумать о том, что делает, он спешился, вошел в магазин и купил кольцо.

Спрятав коробочку в нагрудный карман, он быстро направился к Гектору, который явно мечтал поскорее вернуться в милый дом, но вдруг почувствовал запах, который заставил его остановиться на полпути.

Повернувшись, он понял, что рядом с ювелирной лавкой расположился цветочный магазин. Ящики с цветами стояли прямо перед ее окнами. В них росли розоватые растения, источавшие знакомый пряный аромат.

Мята.

Это знак. «Она здесь. Она ждет тебя». Колин вскочил на Гектора, пустил его галопом, заставляя гигантского коня скользить по мостовой, словно щенка на отполированном полу.

«Я иду к тебе, моя проказница! Жди, жди меня!»

* * *

Когда Колин остановился у «Браунса», его сердце едва не выпрыгнуло из груди при виде Бейливика, который взял его коня за поводья.

Он перекинул ногу через спину Гектора и спешился.

— Бейливик, давно ли вы приехали? Она что, сразу ушла? Сказала, куда пойдет.

Кто-то прокашлялся, Колин оглянулся и увидел на верхней ступени лестницы Уилберфорса, который, скрестив за спиной руки в перчатках, смотрел на него со своего поста.

— Сэр Колин, леди Мелоди нуждается в вашем присутствии.

О Боже! У Мелоди, должно быть, разбито сердце после разлуки с ее любимым Эваном! Колин снял перчатки, шляпу и плащ для верховой езды.

— Мне нужно все объяснить, — мрачно заявил он. — Мне кажется, вы кое-что здесь недопоняли.

— Почему же, сэр Колин? Не будете ли вы так любезны подойти к мисс Мелоди, как она того требует?

Похоже, дело плохо, если даже извечный партнер по проказам Билли-Вилли не смог отвлечь ее.

— Вы идете? — поднял брови Уилберфорс.

На Колина нахлынуло беспокойство, он поднялся по лестнице к комнате наверху. На секунду он остановился, когда услышал, как Уилберфорс кашлянул еще раз. Боже, этот человек выдрессировал их всех.

Уилберфорс царственно склонил голову:

— Мисс Мелоди на кухне, сэр Колин.

— На Кухне? — Колин повернулся и последовал за мужчиной. Пару раз им приходилось совершать набеги на кухню, когда они пытались скрыть Мелоди от прислуги. Кухня, вернее, несколько кухонь представляли собой извилистый лабиринт помещений, где было полным-полно сточных колодцев, печек и столов. Он вошел в главную кухню за Уилберфорсом. Мелоди могла убежать сюда в поисках утешения…

Мелоди стояла на стуле у огня, завернутая в гигантский фартук, и под наблюдением местного повара так интенсивно помешивала в горшке, что его содержимое время от времени выплескивалось на плиту. Горди Ева выглядывала из кармана необъятного фартука, дважды обернутого вокруг Мелоди. Мелоди заметила Колина и одарила его широкой улыбкой и взмахом ложки.

— Дядя Колин!

Колин моргнул. Его малышка с разбитым сердцем выглядела вполне довольной. Даже счастливой, словно поросенок в грязной луже. Он повернулся к Уилберфорсу:

— Что все это значит?!

И тут он увидел ее. Пруденс. Она стояла у одного из столов и раскатывала тесто гигантской скалкой, отчего Колину сразу захотелось выпить кружку эля. По крайней мере, она делала это до того, как он зашел на кухню. Теперь же она застыла, уставившись на него, тесто падало на пол со скалки уже бесполезной слипшейся массой.

Все в голове Колина внезапно встало на свои места. В этот момент он понял, кто он такой и как хочет прожить эту жизнь. Медленно он двинулся к Пруденс и обогнул стол. Одной рукой он взял скалку из ее онемевшей руки и положил ее на стол. Другой рукой достал из кармана платок и начал смахивать муку с ее красивого, нежного личика.

Она смотрела на него, как будто он восстал из мертвых. Когда он закончил с ее лицом, то перешел на ее руки и продолжал до тех пор, пока платок не стал выглядеть, словно комок слипшегося теста.

Он взял ее за руку, провел через комнату в коридор, который вел в другую кухню. Когда они вышли, он услышал, как Мелоди возбужденно захихикала.

— Я снова буду веселиться на свадьбе!

«Кто бы сомневался, маленькая мышка!»

В наступившей тишине Колин развернул Пруденс к окну так, чтобы на ее лицо падал свет.