Повешенный

Уильям никогда не страдал от плохой координации, но в этот момент привычная собранность подвела его. Он не успел поймать момент, когда замершая в дверях девушка медленно обвела его взглядом, а затем в два прыжка повалила на кресло. Послышался сдавленный хохот Алана, больше похожий на хрюканье. А Уильям смог лишь тяжело вздохнуть и покачать головой: изменения в их отношениях происходили слишком быстро, причём со стороны Алана, казалось, все развивалось со стремительной скоростью.

– Я определенно нахожу это лишним, Алан, – сдавленно пробормотал Уильям, приподнимая полуголую девушку и осторожно опуская её на пол.

Вздохнув, Уилл накинул свой пиджак на плечи гостьи. Алан саркастично ухмыльнулся, подскочил на кровати и, подперев кулаком щеку, уставился на Уилла.

– А ты, я погляжу, джентльмен, – усмехнулся Алан и покачал головой.

Маккензи небрежным жестом махнул в сторону двери, приказывая всем девушкам выйти, что они тут же поспешно и сделали. Уильям неожиданно для себя с облегчением выдохнул, но холодный тяжёлый взгляд Алана заставил маленькие волоски на его руках встать дыбом, а волосы на затылке практически зашевелились. Алан был недоволен. Алан был рассержен, и резкий контраст хмурых бровей с добродушной дружеской улыбкой заставлял Уильяма усомниться в том, что он сможет выйти из комнаты, не сломав себе парочку рёбер. Как только дверь за спиной девушек захлопнулась, от былой приветливости древнего существа не осталось и малейшего воспоминания. На губах отчётливо отразился вкус железа, и Уильям спешно отёр стекающую струйкой из носа кровь.

– Спасибо, – голос Уилла отчего-то дрогнул, и Уильям нервными рваными движениями попытался остановить кровь прикладывая к носу платок и немного запрокидывая голову – все медицинские знания оказывались бесполезными, если рядом вырисовывался Алан Маккензи.

Улыбка Алана граничила с привычным оскалом, но ничего ровным счётом не происходило. Он лишь безучастно выдыхал вверх идеально ровные кружочки сигаретного дыма, иногда перемежавшиеся с неровными помятыми овалами, да смотрел на Уильяма, словно ждал от него чего-то. Минуты тянулись непозволительно долго, пока двое мужчин буравили друг друга суровыми взглядами, и воздух начал тихонько трещать, разрываясь маленькими электрическими разрядами прямо перед кончиками носа и ожидая, кто же не выдержит первым.

– У тебя же сегодня день рождения. – Светлая бровь Алана скептически изогнулась, в воздух взметнулся белый извергаемый лёгкими мужчины дым. – Я подумал, что тебе будет полезно развеяться.

Рука Маккензи вздрогнула и разбросала по полу мелкий серый пепел, как снег, закружившийся в воздухе, прежде чем опасть на мягкий пушистый коврик около кровати.

– Да, – согласно кивнул Уильям, присев на подлокотник кресла. – Но я не просил заказывать мне проституток.

Тон Уильяма получился чуть более грубым и резким, чем он хотел, но было уже слишком поздно что-то менять. Однако Алан лишь слегка полуулыбнулся и снисходительно посмотрел на Уильяма, словно тот был маленьким ребёнком и сделал только что очередную шалость.

– Фи, – Алан поморщился, состроив обиженное выражение лица, – как грубо. Я их не заказывал, – беспечно пожал плечами мужчина и потянулся. – Более того, я даже ни цента им не заплатил, – Алан с важным видом поднял вверх указательный палец и потряс им, словно бы сообщал Уильяму важную для жизни и существования вселенной информацию. – Они сами пристали ко мне на площади. Не мог же я отказать им в их маленьком желании? – Алан небрежно стряхнул пепел в ближайшую к нему подходящую для этого ёмкость.

Почему-то Уильям нисколько не сомневался в том, что эти девушки пришли в номер к Алану добровольно. Алан никогда не предпринимал активных действий, чтобы собрать вокруг себя восторженных воздыхательниц. Вот только они были ему не нужны. Холодное сердце мужчины кряхтело заржавевшим морозом каждый раз, стоило только кому-то порыться в его замке отмычкой. А ключ затерялся в истёртых веками воспоминаниях. Алан не часто рассказывал Уильяму о ней. Но каждый раз, каждое мгновение Уилл жадно ловил его слова, запоминал каждую малейшую деталь, случайно или специально оброненную Аланом, чтобы затем, в полумраке собственной спальни, складывать из разрозненных кусочков мозаики единое целое.

О ней было сказано немного. Но и этого хватало, чтобы все понимать. Молча. Замечая взгляды и движения, полные сдавленной и давно заглушаемой боли.