Повешенный. Том II

В неверном свете свечи заметил разобранную постель и понес туда свою законную добычу, на ходу покрывая ее шею нетерпеливыми поцелуями. Сжимать в объятьях незнакомое тело и знать, что в нем заключена любимая женщина, было так возбуждающе, что сдерживаться я больше не мог. На пол полетел кружевной шелковый пеньюар, вслед за ним и тонкая сорочка. Ох, какая шикарная у нее фигура…

Ленка не отставала, нетерпеливо стащив с меня рубашку и принявшись за брюки. Правда, немного запуталась, поскольку не знала, как устроена застежка у нынешних мужских штанов. Да, уж… с этим сейчас целая история, я и сам поначалу чертыхался. Гульфик мало того, что на пуговицах, так к тому же еще и совершенно непривычного кроя — этот широкий клапан, закрывает почти весь пах, и застегивается не по центру, а по бокам.

Освободившись от одежды, мы падаем на кровать и наконец, дорываемся друг до друга. Проблема лишь в том, что любовью мы привыкли заниматься шумно, не сдерживаясь, а сейчас приходится постоянно контролировать себя. Но с другой стороны, тайная встреча придает процессу определенную перчинку — это примерно, как заниматься необузданным сексом в лифте, или в примерочной кабинке бутика. По молодости у нас и такое с Ленкой случалось. Жена у меня девушка… с фантазией, а меня долго уговаривать не нужно — я за любой кипишь, кроме воздержания. Поэтому в постели у нас всегда полное взаимопонимание.

Вот и сейчас мы бурно финишируем, а потом откидываемся в изнеможении на подушки, пытаясь унять колотящиеся сердца и подрагивающие от пережитого кайфа тела.

— Боже, Никитин, тебе досталось просто шикарное тело…! — шепчет Ленка, отдышавшись — Я уже начинаю ревновать.

— Меня и прежнее вполне устраивало — ворчу я для вида — А это еще придется доводить до кондиции.

— Да, ладно уж скромничать! — смеется жена — В ресторане все тетки глаз с тебя не сводили.

— А оно мне надо? Чувствую себя, как манекен в витрине.

— Главное, чтобы мне нравилось — назидательно поднимает пальчик любимая женщина — а ты у меня теперь такой красавец! Хотя, как я поняла, все одаренные люди довольно симпатичные, особенно те, кто из старых дворянских семей.

Только сейчас я замечаю, что над левой грудью у жены тоже мерцает звезда, но меньшего, чем у меня размера, и контур у нее тусклый, словно дар совсем слабенький. Неожиданно… Петька говорил, что среди дворянок родар встречается не так уж и часто.

— Я так соскучилась по тебе, не продолжить ли нам тест-драйв? — невинно интересуется женушка, касаясь губами моей звезды — Хочу убедиться, что в первый заезд я не ошиблась, и мне достался шикарный спорткар.

Ее губы спускаются все ниже, пока не добираются до цели. Серые глаза лукаво сверкнули из-под темных прядей, упавших на прекрасное женское лицо.

— Или про тебя правильнее будет сказать: породистый жеребец?

— Ленка, что ты творишь…! — я со стоном запускаю пальцы в ее шикарную шевелюру.

Уложенные в прическу, строгие локоны давно уже рассыпались и превратились в пышную гриву. Что немного позабавило меня — в прежней жизни Ленка постоянно жаловалась на свои тонкие, прямые волосы, а на уход за ними тратила массу сил и времени. Жена и раньше была красавицей, но нынешняя ее внешность намного ярче. Не мудрено, что этот слизняк Оленин пускал на Милену слюни!

А через миг уже все посторонние мысли из головы напрочь вылетели, поскольку женушка прекрасно знала все мои слабые точки, и решила сейчас об этом напомнить. Подозреваю, что такого безудержного секса у этого тела еще не было! Хотя кто их знает — этих офицеров…

— Ко-остик…! — стонет в моих руках женщина с прекрасным, и пока еще непривычным для меня лицом. Но сквозь эти черты я все равно вижу свою любимую Ленку…

* * *

За те часы, что я провел в номере жены, мы успели не только заняться любовью, но и вкратце рассказать друг другу о своих приключениях. Оказалось, они с девочками даже не поняли, что произошло, и почему они вместо Турции оказались вдруг в глубинке Российской империи. Но о своем самоубийстве я рассказать не рискнул, достаточно того, что Ленку повергла в шок новость об их смерти от разрушительного землетрясения.

— Господи… бедные мои родители! — по ее щекам потекли слезы, и она уткнулась в мое плечо, еле сдерживая рыдания.

Я молчал, давая жене выплакаться, а когда она немного успокоилась, продолжил рассказ о своей казни и последовавших за ней событиях. Ленка слушала меня, открыв рот, даже про слезы забыла.

— Так этот Стоцкий был настоящим декабристом?!

— Ну, да. Со всеми вытекающими последствиями, в виде Петропавловской крепости и Шлиссельбургской. Правда, здесь они называются чуть иначе — Петропольской и Шлисской. Ты слушай дальше…

Я уже дошел в своем рассказе до мужского монастыря и знакомства с покойным Володаром, когда Лена настороженно приподняла голову с моего плеча и закрыла мне рот ладонью.

— Слышишь…? Кто-то пытается открыть засов!

Теперь и я услышал еле различимый скрежет, идущий от двери. Кто-то пытался проникнуть в номер.

— Сделай вид, что спишь…! — прошептал я на ухо жене и бесшумно встал, чтобы по-быстрому натянуть штаны.