Повесть эльфийских лет

– Долго вы еще стоять собираетесь? – недовольно поинтересовался наследный принц Гьертской империи. – Я кровью истекаю, скоро умру, а вы…

– Судя по тому, что ты еще на ногах, царапина неглубокая, – даже не обернулся Рихар Герад. – А вот ему намного хуже…

– Да он уже мертв! – брезгливо обронил принц. – Так что бросьте его и…

Глава гильдии убийц и головы не поднял, но что-то изменилось в его голосе. Изменилось настолько, что Владиара мороз по коже продрал.

– Во-первых, он еще жив. А во-вторых, запомни, пока ты еще шестерка: Пиковая гильдия своих не бросает.

– А разве я принят в гильдию? – только и смог спросить тролль.

– Стал бы я обучать кого-то с улицы, – огрызнулся мужчина, подхватывая на руки бесчувственного эльфа. – А теперь живо: переулок Святой Лиирты, дом пятнадцать. Спросишь там мэтра Ноорга и приведешь в школу фехтования.

– Зачем?

– Это единственный врач, который сейчас попрется Великий дух знает куда и будет лечить, не задавая лишних вопросов.

– Вы… Вы… Вы с ума сошли! – Владиар не находил нужных слов. – Я принц! Я вам не мальчик на побегушках! Я…

– Сейчас ты просто шестерка пик, которая должна выполнить приказ, – устало сообщили ему. – Одна нога здесь, другая там… Живо! – рявкнул Рихар.

Принца как ветром сдуло.

…Это была самая необычная ночь в жизни императорского медика Амбруаза Парьена. Он как раз готовился ко сну, когда в дверь его комнаты громко постучали. Каково же было удивление лекаря, когда на пороге он увидел его высочество Владиара Дегарис’эт Дораниела в изодранной и окровавленной одежде.

– О боги! – всплеснул врач руками. – Вы ранены? Давайте я перевяжу…

– Сейчас не время, – мотнул взлохмаченной головой принц. – Пойдемте со мной.

Потом императорского медика вывели из дворца и отвели к какой-то забытой всеми богами школе фехтования, где мэтру Парьену пришлось лечить израненного эльфа…

В общем, это была очень сложная ночь.

* * *

Его величество Дегарис Констарен’эт Дораниел уже минут двадцать разбирал документы, когда в императорский кабинет наконец соизволил войти Владиар. Остановившись в нескольких шагах от стола, принц сделал поклон, пошатнулся и чудом устоял на ногах.

– Что случилось, Владиар? – поднял на него удивленный взгляд император.

Бледный юноша выдавил слабую улыбку:

– Прошу простить меня, ваше величество, вчера был чрезвычайно тяжелый день. – И, не дожидаясь комментария младшего брата, поспешно пояснил: – Как оказалось, мешать вино с гномьим первачом крайне нежелательно.

– А что за царапина у вас на лице? – все-таки не удержался от вопроса Микаэлт.

Наследник престола осторожно коснулся рассеченной брови, удивленно покосился на оставшуюся на пальцах тонкую корочку подсохшей крови и пожал плечами:

– Разошелся с собутыльниками во мнении относительно толкований деяний Та-Лиэрна на этой грешной земле.

Император отвернулся, пряча усмешку.

Владиар же на миг задумался, подбирая нужные слова, а потом тихо поинтересовался:

– Ваше величество, прошу простить мне мою наглость, но я хотел бы узнать… То дело об оскорблении… вы о нем вчера говорили… Смертный приговор еще не подписан?

Император в упор глянул на старшего сына:

– Пока нет. Мы еще не решили его судьбу.

– Вы позволите? – Принц, нарушив этикет, шагнул к столу, подхватил лежащий поверх остальных бумаг документ, пробежал его взглядом, убеждаясь, что это именно тот, что нужен, и потянулся за пером.

К удивлению замершего Микаэлта, император молча наблюдал за его действиями.

Наследник престола меж тем обмакнул перо в чернила и, аккуратно копируя размашистый почерк отца, написал в левом верхнем углу резолюцию и протянул бумагу императору:

– Я думаю, ваше величество, так будет правильно.

Микаэлт даже шею вытянул, пытаясь разглядеть, что там написано. Не получилось.

Дегарис Констарен’эт Дораниел внимательно прочел…

– А подпись?

Принц только плечами пожал:

– Вашу? Пока не умею.

Тихий смешок.

– Есть к чему стремиться.

– Нет предела совершенству, ваше величество.

Его брат только головой крутил, пытаясь понять, что же происходит.

Все эти беседы имели под собой всего одну цель – научить принцев разбираться в политике и законах. Но на этот раз все закончилось гораздо быстрее, чем обычно. Император отпустил обоих сыновей, и уже за дверью Микаэлт вцепился в рукав брата:

– Что ты там написал?

Владиар закусил губу, дернулся, словно от боли, но сумел выдавить улыбку:

– Ничего особенного.

– А все-таки? – не успокаивался брат.

Наследник престола осторожно отвел пальцы мальчика от своей руки и отчеканил:

– «Портреты императора со стен кабаков, где имеются, снять. Гоблина Папирэани отпустить. Передать гоблину Папирэани, что император тоже на него плевал».

* * *

На следующий день перед школой фехтования мэтра Дорана остановился всадник. Как раз собиравшийся зайти в здание мальчишка замер на пороге, не отрывая взгляда от прибывшего. Такого количества золота и драгоценных камней он никогда не видел. Молодой расфранченный дворянин спрыгнул с коня и брезгливо бросил поводья шалопаю:

– Проследи. Господин Герад здесь?