Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева

Я родился в граде Риме,
Быстро, нежно возрастал,
И отец мой Амфианий
Меня нежно воспитал.

И так любила меня мати,

Не могла без меня жить.
Когда кончил я учиться,
Меня вздумали женить.

Мне сосватали невесту,

Что и сам я не хотел,
Обвенчали меня браком,
Сердцем сильно я скорбел.

Когда мы пришли из церкви,

Пошли в спальню почивать,
И я верную супругу
Стал духовно убеждать.

Помолились вместе Богу,

Я собрался уходить,
Она плакала, просила,
Где и как ей нужно жить.

Она стояла предо мною

И смотрела мне в глаза,
У неё дрожали руки,
Из глаз капала слеза.

Отдал ей кольцо венчально,

Сказал, чтобы не терять.
Говорил, вернусь я скоро,
Велел, чтобы меня ждать.

Последний раз ей поклонился,

А сам вышел и пошёл
Потаённою тропою,
В страну чужую я ушёл.

Костюм новый променял я

Нищим братьям на барахло,
Ходил странником скитался,
Много лет в слезах прошло.

Скрылся я у всех из виду,

Не могли нигде найти.
Я, как блудный сын, решился
К отцу с матерью прийти.

Когда в город Рим явился,

Встал перед своим отцом,
Я, как странник, попросился
Ночевать пустить в свой дом.

На меня отец взглянул, больного,

И сердечно пожалел,
Разрешил мне жить в конюшне,
В дом входить мне не велел.

И с тех пор я жил в конюшне,

В своём родительском дому,
Я, его сын нищий, странник,
Неизвестен был ему.

Зареклась мать после сына

Из дома не выходить
И с моей верной супругой
В заключённой келье жить.

Видел я их ежедневно,

Как грустили обо мне.
Разрывалось моё сердце,
Но я плакал в тишине.

Рабы меня обижали

В доме моего отца,
Обижали, обливали,
Издевались без конца.

Терпел голод, терпел холод

И телесно ослабел,
И в своей конюшне тёмной
Я смертельно заболел.

Взял листок белой бумаги,

Писмо отцу я написал,
Я и матери с супругой
О себе им извещал.

Помолился слёзно Богу,

Слёг я, грешный Алексей,
Предал душу в руки Богу
Я в конюшною своей.

В етот день в соборной церкви

Слышал глас архиерей:
«Умер в доме Амфияна
Странник Божий Алексей.

И ты, Папа Иннокентий,

Пойди его похорони
И как странника достойного
За упокой ты помяни».

Пришёл Папа Иннокентий

Раба Божьего искать,
Помолиться о нём Богу,
Прах его к земле предать.

Амфиян так удивился,

И не знает ничего,
Что умер в доме Алексей
И лежит в конюшне у него.

Отец и мать и его супруга

Рассуждали не дыша:
Кто же етот нищий странник?
Знать, безгрешная душа.

Глядят, лежит он на соломе,

В руках грамоту держал.
Помолились, писмо взяли,
Папа вслух его читал:

«Прости меня, отец мой милый,

Я сынок твой, Алексей.
Жил в дому твоём я долго
И терпел много скорбей.

Обижали, огорчали,

Издевались надо мной.
Теперь лежу я умираю,
Алексей, сыночек твой.

И ты, мать моя родная,

В день кончины моея
За все слёзы и страданья
Ты прости сына меня.

И ты, верная супруга,

От души меня прости,
И тебе Господь поможет
Крест свой слёзный донести».

Амфиян стоял и слушал,

Как читал Папа писмо.
Как узнал про Алексея,
И в глазах стало темно.

Не узнал тебя, мой милый,

Смиренной жизни я твоей.
Ты прости, мой сын любимый,
Дорогой сын Алексей.

Мать стояла, побледнела,

Сказать слова не могла,
Зарыдала, завопила,
Прислонилась и слегла.

А супруга молодая,

Закрыв платком своё лицо,
Тихим голосом вопила,
В руке держав свое кольцо.

Ох, супруг мой неизменный,

Что ты сделал надо мной?
Говорил: «Вернусь я скоро»,
Я ждала тебя душой.

Ты вернулся, не признался,

Не утешил ты меня,
А кольцо твоё венчально
Почернело у меня.

Я вдовою молодою

И девицей остаюсь,
И смиренною душою
Воле Божьей предаюсь.

И с горячею слезою

Поклонилась до земли,
И подруги её взяли,
В свою келью увели.

Тут все люди помолились

За Алексея упокой,
Амфиана утешали,
Чтоб не падал он душой.
Добрый Папа Иннокентий
Погребенье отслужил
И в ограде святой церкви
Алексея схоронил.

Добрый Папа Иннокентий

Погребенье отслужил
И в ограде святой церкви
Алексея схоронил.