Повесть из собственной жизни. Дневник. Том 1

Люблю я лес. Люблю его покой и тишину, его высокие дубы, кудрявую березку и чистые липы. Люблю я в самой чаще леса по целым часам лежать в уютной, высокой траве и думать, думать без конца. И слушать. Как птички поют, перелетая с ветки на ветку, как пчелки жужжат, как шепчут верхушки деревьев. Кругом все тихо, таинственно. Я вглядываюсь в молодой клён, гляжу и что же? Его уже нет — там сидит страшное чудовище с распростертыми руками и даже качает головой. Вглядываюсь, вижу два страшных глаза. Теперь уже нет сомнения, что это самое настоящее чудовище из какой-нибудь сказочной страны. Мне хочется его поближе разглядеть, и страшно. Приподнимаюсь. Чудовище пропало. Но куда же могло пропасть? Оно, вероятно, спряталось за какое-нибудь дерево. Оно с кем-то говорит, я слышу. Но нет, это шепчут травы. Вот взошла золотая луна, смолкли веселые пташки, перестали порхать пестрые бабочки, зажглись в траве малютки-светлячки. Лес спит, но чуть на востоке заалела зорька, снова оживился лес. Цветочки подняли к небу свои нежные венчики, снова щебечут птички, порхают бабочки, и тихо шепчутся деревья. Но меня зовут домой. Жаль мне покидать тенистый лес, где живут невиданные чудовища. Но надо идти домой. И так приятно.

29 марта 1918. Пятница

Объявление

День первого выпуска «Секрета».

Самосуд

29 марта в гимназии Покровской поссорились два закадычных друга, я и М. Павленко. Случилось это так: перед уроком русского языка я дала учительнице альбом со стихами. М. Павленко очень рассердилась и выругала меня. Я пересела от нее к Бондаревой. За уроком она прислала мне письмо: «Ты очень нехорошая девочка. Я в тебе очень разочаровалась. Ты очень глупа». И получила ответ: «Это мнение не новость. Я знаю, что я не такая хорошая девочка, как ты!» На перемене мы сцепились. Около нас собралась группа друзей и совершила над нами самосуд. Во главе суда была В. Бондарева. Нас хотели помирить, но это не удалось. Тогда нам объявили бойкот до следующей перемены.

30 марта в гимназии Покровской был спор между редактором и Леонтовской. Спор решили покончить ручной дуэлью. В большом зале до прихода учительницы была назначена дуэль. Но г<оспожа> Леонтовская сильно уклонялась от нее под разными предлогами и в конце концов постыдно сдалась. Победа на стороне г<осподина> редактора.

Из жизни сотрудников «Секрета»

— Вы в гимназию, г<осподин> редактор? Ну, как ваш журнал?

— Ничего. А еще не поздно? А то я в гимназию опоздаю.

— О, что вы — еще очень рано.

— Но что же я никого из учениц не вижу. Вы меня не надуваете?

— Да я не знаю. Для меня еще очень рано — я ко второму уроку…

24 марта в квартире г. редактора происходило празднество по поводу выхода первого № газеты. Были гости. В честь нашей газеты были сбитые сливки, которые мы не без удовольствия съели.

Н. Гливенко

* * *

Если б крылья я имела,
Крылья легкие свои,
То далеко б улетела
И высоко от земли.

Улетела б в край прелестный,

В высь лазурную взвилась,
В край далекий, неизвестный
Я б на крыльях понеслась.

Бестелесным сновиденьем

Я б хотела полетать
И большим, большим виденьем
Сны повсюду навевать.

Долго с детства я мечтала

Крылья легкие иметь,
И на крыльях я желала
В край далекий улететь.

И сбылись мои желанья,

И сбылись мои мечты,
Подарили мне мечтанье
Крылья пышной красоты.

Дни счастливые настали,

Распустилися цветы,
Всюду мы с мечтой летали,
Окружали нас мечты.

Под луной всю ночь летала

Я, как пташка, мчалась в даль,
В счастье горя я не знала,
Но пришла ко мне печаль.

Крылья легкие сломила,

Все развеяла мечты,
От меня не отходила
И помяла все цветы.

Уж пропали эти крылья,

Крылья сладостной мечты.
Не вернутся дни былые,
Не взрастут опять цветы.

Почему же крыльев нежных

Не могу я прикрепить?
Дней прекрасных, безмятежных
Невозможно воротить!?

9 апреля 1918

Дни в моей жизни великие и на всю мою жизнь незабудные (незабвенные. — ред<актор>).

9 апреля 1918. Вторник