Читаем Повесть "Караунья" (СИ) полностью

Настало время уезжать. У него не было коня не потому, что он дорого стоил, просто он не был ему нужен раньше. Теперь, когда везде была бескормица и нужда, лошадей почти никто не держал. Да и город опустел, и в нём осталось очень мало жителей. Все кто мог, уехал, погрузив поклажу на оставшихся в живых животных. Лаваш хотел обойти ближайшие селения и фермы и поговорить с теми, кто остался. У него был запас ржи, чтобы засеять поле, и он хотел воспользоваться случаем. Вначале он хотел взять с собой Конара, но потом передумал. В доме хранилось много добра и оставлять жену с младшим сыном и дочерью он не захотел. Велев не отпирать незнакомым людям двери дома и положив в дорожную суму лепёшек, сыр и сало, отправился в путь. На поясе у него висела фляга с чистой водой, поступь была тверда, а взор ясен. Он шёл по улицам опустевшего городка и думал о превратностях жизни: "Сегодня у тебя есть всё - деньги, семья, состояние, а завтра - ничего. Какое счастье, что я оказался настолько прозорливым и тем самым избежал участи других людей". Спустя полчаса он шёл по пыльной летней дороге. Стояло раннее утро, и вокруг простирались брошенные поля, не родившие хлеб.

Первое селение встретило его безмолвием. Не мычали коровы, не блеяли овцы и козы, не кудахтали куры. Дома стояли пустые, а двери были подперты поленом. В селении было 16 домов, и жители покинули его - и стар и млад. Сделав короткий привал, Лаваш пошёл дальше. Он прошёл около восьми лун* и вступил в другое село. Там тоже никого не оказалось. На этот раз он вошёл во двор одного из домов и решил поесть и отдохнуть. Поев, он лёг на топчан, стоявший под навесом, и уснул. Проснулся от того, что кто-то дёргал его за ногу. Открыв глаза, он увидел маленького мальчика. Ему было около 5 лет. Он смотрел на него большими глазами, в которых он прочитал одно - "Дайте поесть!" Лаваш взял из сумы лепёшку и дал мальчику. Тот взял её и стал медленно откусывать и жевать. Он был грязный, и его одежда местами требовала починки.

- Где твои родители? Где мама? У тебя есть мама?

Ребёнок жевал лепёшку и покачал головой. Боль отразилась в его глазах, и он наморщил лоб что-то вспоминая.

- Ладно, ты ешь, ешь, - Лаваш понял, что произошло и без слов.

Когда ребёнок поел, Лаваш попросил его показать дом, где он жил.

- Где ты жил? Где твой дом? Дом, папа, мама. Дом, ты понимаешь меня?

Мальчик кивнул головой. Лаваш взял его за руку, и они пошли искать его дом. Они шли по улице, и Лаваш спрашивал, этот ли дом. Но мальчик не мог отыскать свой дом, несмотря на то, что они обошли всю деревню. "Подкидыш, - подумал Лаваш, - Его родители возможно умерли в дороге и кто-то подкинул мальчика в один из домов. А те жители не захотели брать с собой подкидыша, и можно понять их, ведь лишний рот означал голод для собственного ребёнка. Так он и остался здесь. Удивительно, как он выжил, худющий какой!"

- Ладно, не оставлять же тебя здесь, пойдём, - потрепал Лаваш мальчика по спутавшимся вихрам, и взяв ребёнка за руку, потихоньку повёл его домой.

Дома он рассказал жене, дочери и сыновьям что он увидел и как попал к нему мальчик.

- Я решил его усыновить, - в заключенье добавил он.

- Я поддерживаю тебя, муж мой, - сказала Акалум и все дети единодушно поддержали решение отца.

- И как вы считаете, жена и дети мои, стоит ли мне снова пускаться в путь?

Слово взял старший сын, Конар. Это был рассудительный, коренастый крепыш.

- Отец, я думаю тебе не стоит идти. Мне кажется люди в окрестностях нашего городка оставили свои дома, потому что пройдёт лето, наступит осень, а затем зима и никому не выжить в этой местности без хлеба. Всё, что у них было - скотина, лошади, домашняя птица, овцы они взяли с собой, надеясь найти лучшее место для жизни. Я думаю нужно подождать до зимы, а затем посеять хлеб на опустевших полях.

- Я тоже так думаю, - сказала жена, - Нечего тебе скитаться по пустым селеньям, как волку одичалому, да и нам без тебя тревожно. Не нужно туда идти, оставайся.

- Хорошо сын, и супруга моя, я останусь. Разумны ваши доводы, только одно гложет меня, где весной добудем мы доброго коня, сбрую и соху, чтобы вспахать землю. Не пахари мы, не жнецы, труда этого не знаем. Справимся ли? Об этом думу думаю. Нам сейчас нужна лошадь. Поэтому даю вам задание - обойти весь город, зайти в каждый двор и поспрашивать утех, кто остался лошадь, пускай голодную клячу, но найдите. Как найдёте, сразу позовите меня.

- Хорошо, отец, - сказал старший сын и взяв младшего тотчас отправился на поиски.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Правда о самом противоречивом князе Древней Руси.Книга рассказывает о Георгии Всеволодовиче, великом князе Владимирском, правнуке Владимира Мономаха, значительной и весьма противоречивой фигуре отечественной истории. Его политика и геополитика, основание Нижнего Новгорода, княжеские междоусобицы, битва на Липице, столкновение с монгольской агрессией – вся деятельность и судьба князя подвергаются пристрастному анализу. Полемику о Георгии Всеволодовиче можно обнаружить уже в летописях. Для церкви Георгий – святой князь и герой, который «пал за веру и отечество». Однако существует устойчивая критическая традиция, жестко обличающая его деяния. Автор, известный историк и политик Вячеслав Никонов, «без гнева и пристрастия» исследует фигуру Георгия Всеволодовича как крупного самобытного политика в контексте того, чем была Древняя Русь к началу XIII века, какое место занимало в ней Владимиро-Суздальское княжество, и какую роль играл его лидер в общерусских делах.Это увлекательный рассказ об одном из самых неоднозначных правителей Руси. Редко какой персонаж российской истории, за исключением разве что Ивана Грозного, Петра I или Владимира Ленина, удостаивался столь противоречивых оценок.Кем был великий князь Георгий Всеволодович, погибший в 1238 году?– Неудачником, которого обвиняли в поражении русских от монголов?– Святым мучеником за православную веру и за легендарный Китеж-град?– Князем-провидцем, основавшим Нижний Новгород, восточный щит России, город, спасший независимость страны в Смуте 1612 года?На эти и другие вопросы отвечает в своей книге Вячеслав Никонов, известный российский историк и политик. Вячеслав Алексеевич Никонов – первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по международным делам, декан факультета государственного управления МГУ, председатель правления фонда "Русский мир", доктор исторических наук.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вячеслав Алексеевич Никонов

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное