Повесть о горячем сердце

С работы пришёл папа, все долго разбирались, составляли протокол, потом поехали в милицию и вернулись только к ночи, предварительно отвезя Сашку домой. Я старалась не думать о том, что будет с Сашкой. Папа поднялся к ним в квартиру, о чём-то долго говорил с Сашкиным отцом, и мы поехали домой на такси, так как ни у кого не было сил идти пешком.

Пока мы были в милиции, к нам приехал дядя Коля и починил дверь. Папа правду говорил: дядя Коля был превосходным слесарем, особенно когда не пил «водовку».

Несмотря на позднее время, папа усадил нас всех за обеденный стол. Он строго посмотрел на плакавших меня и Лизу, на гордо державшую голову бабушку и тихо сказал:

– Дорогие мои женщины, уважаемая Варвара Степановна, я очень любил вашу дочь. Любил так, как может мужчина любить женщину. Но она оставила нас, подарив Тыковку. Простите Машу. Я – живой человек, и Маше нужна мама. Я привёл в дом Лизу потому, что она порядочный человек и очень мне нравится. И я надеюсь, это взаимно. Я не могу всю жизнь прожить один. К тому же у нас скоро свадьба, нравится вам это или нет. Я вас очень прошу, Варвара Степановна, принять Лизу. Иначе нам всем придётся несладко. И я прошу не настраивать Марию против моей невесты. Если вы меня услышали – кивните, пожалуйста.

Бабушка, подумав, кивнула.

– А вас, Мария Борисовна, я попрошу со всем уважением отнестись к Лизе. Я не настаиваю на том, чтобы вы называли Лизу мамой. Если захотите – другое дело…

Бабушка сердито кашлянула, а папа, серьёзно посмотрев на неё, продолжил:

– Если захочешь, то когда-нибудь назовёшь.

– А если не захочу, как мне называть её?

– Можно просто Лиза, – вмешалась в разговор Лиза.

– А можно тётя Лиза? – спросила я.

– Конечно, можно, – быстро ответила Лиза и впервые посмотрела мне в глаза. Не на потолок, не в угол комнаты, а мне в глаза. И я увидела, что она вовсе не злится на меня.

Папа пожелал нам всем спокойной ночи и впервые не зашёл в мою комнату. Наверное, он всё ещё был зол на меня и бабушку.

Бабушка уложила меня в постель, поцеловала и прошептала: