Повесть о юных чекистах

— Я тебя, Костя, не запугиваю, — говорил Найдич, — а предупреждаю. С Вороном шутки плохи. Если тебе удастся свести с ним знакомство, то ерепениться — хочу не хочу или не нравится, — об этом забудь! Такие номера с ним не пройдут! Возьмет свою палку и даст по голове…

— Авось обойдется без палки! — ответил Костя. — Я человек дисциплинированный. Прикажут, выполню! За что же меня бить? Да еще по голове.

* * *

Чекисты составили для Кости несколько «легенд»[10], но в конце концов остановились на том, что лучше всего ничего не менять в его настоящей биографии, а только добавить, что после смерти родителей в Петрограде он попал в один из детских домов, откуда прошлой осенью бежал и добрался до Харькова. Здесь он заболел тифом, а когда выздоровел и стал «добывать» пропитание, его забрала милиция, но он снова бежал, на этот раз из железнодорожного детского приемника. Его болезнь и лечение в больнице подтверждались изготовленной чекистами засаленной справкой на имя 14-летнего Константина Носова.

— Был ты Костя Горлов — теперь будешь Носов. Органы соседние, не перепутаешь! — пошутил Найдич.

Он привез очень подробный план своего города и заставил Костю тщательно его изучить. На этом плане были нанесены разведанные угрозыском воровские притоны, места, где скупали краденое и где ютились беспризорники. Там же были отмечены проходные дворы, и Костя «практиковался» в выборе маршрута на случай, если за ним будет погоня. Найдич указал ему способы и места, куда нужно доставлять донесения, обычные и срочные. На всю эту «науку» Костя потратил неделю, после чего его проэкзаменовали Бардин, Найдич и второй чекист, приехавший в помощь Найдичу. Оставалось только подобрать соответствующий костюм, чтоб привести Костю в «беспризорный» вид, и подумать, как доставить его на место. Обычно беспризорники путешествовали на крышах поездов, на буферах, а то и на подножках вагонов. Такое прибытие было бы наиболее правдоподобно, но способ опасен. Десятки беспризорников нашли свою смерть или получили тяжелые увечья под колесами вагонов. Против такой поездки категорически возражал Бардин.

— Опыта у парня нет. Замерзнет на ветру и сорвется. Или какой-нибудь проводник сбросит на ходу. Не будем же мы предупреждать: мол, на твоей крыше или в тамбуре, товарищ проводник, едет чекист на задание.

Найдич согласился и предложил другой план. Чекисты вместе с Костей обсудили несколько способов доставки его на вокзал и наконец остановились на одном, казавшемся наиболее удобным и скрытным.

* * *

Задолго до общей посадки, к мягкому вагону, прицепленному в хвосте состава, подошли Бардин, Найдич и второй приезжий чекист. Они несли большой, видимо, тяжелый брезентовый тюк и осторожно положили его на перрон около двери мягкого вагона. Бардин вошел в вагон. Через несколько минут проводник открыл задний тамбур и Найдич со своим помощником подняли тюк, внесли в последнее купе и тотчас закрыли дверь.

— Как ты там, беспризорник? Жив, не задохнулся? — спросил Бардин, присев на корточки около тюка.

— Душновато… — глухо донесся Костин голос.

— Так тебе и надо! Сам придумал упаковку, вот и терпи! — шутил Бардин, развязывая веревку.

Из тюка выкарабкался Костя. Он был неузнаваем. Голова подстрижена кое-как, местами торчат не захваченные машинкой волосы. Лицо и руки вымазаны сажей. На нем был надет рваный долгополый пиджак с подвернутыми до локтей рукавами и вместо пуговиц застегнутый до горла английскими булавками. На ногах брюки некогда серого цвета в масляных пятнах с синими заплатами на коленях, сильно обтрепанные снизу, покрывали бахромой ботинки, зашнурованные телефонным кабелем.

— Хорош! — сказал Бардин, оглядев Костю со всех сторон. — А головной убор где?

Костя вынул из кармана пиджака замызганный картузик с оборванным козырьком, аккуратно водрузил его на голову и, подбоченившись, стал высвистывать «Яблочко».

Бардин укоризненно покачал головой.

— Одно слово — чиж? Что с птицы взять. Давай, брат, прощаться! — Он обнял Костю. — Целоваться не буду, испачкаюсь. Да ты и не любишь.

В коридоре он сказал провожавшему его Найдичу:

— Береги парня, как своего сына!

* * *

За час до прибытия на место Найдич вывел Костю в тамбур и позвал заспанного проводника. Тот удивленно поахал, как мог беспризорник попасть в запертый тамбур, и предложил:

— Выкинуть надо эту шпану из вагона!

Найдич запретил ему даже думать об этом.

— Ничего ему не будет, поезд идет медленно. Умел вскочить на ходу, пусть и соскакивает! — ворчал проводник.

По прибытии поезда чекисты повели хныкающего Костю в детский приемник. На перроне Костя сел на землю и заревел во весь голос, привлекая к себе внимание неизвестно откуда появившихся нескольких беспризорников.

— Не пойду! Убейте — не пойду! — верещал Костя. — Дядечки граждане! Товарищи, отпустите! У меня на следующей станции тетя и дядя! Милые, голубчики, пустите! Век буду за вас бога молить!