Повесть о лейтенанте Пятницком

Командирам рот батальона Мурашова и представителям поддерживающих средств велено было собраться на КП батальона в шестнадцать ноль-ноль. В назначенное время Пятницкий был уже там.

Оставив сопровождавшего разведчика Шимбуева у входа в блиндаж, Пятницкий протиснулся поглубже и лицом к лицу столкнулся с Игнатом Пахомовым. Тараща обрадованные глаза, Игнат облапил Романа "чугунными ручками" и с такой душевностью давнул его, что затрещали швы полушубка.

- Ромка? Опять вместе? Пехоте-матушке штаны поддерживать?

- Что, пуговицы пооблетали? - улыбнулся Роман, освобождаясь от объятий Пахомова. Но тут же согнал улыбку, увидев изменившееся, ставшее злым лицо приятеля.

- Пооблетали, Ромка,- короткой хрипотцой ответил Игнат.- Видел на льду? Мою роту еще не так ужалило, а в других...

Роман поднял взгляд, хотел что-то сказать в ответ и не сказал. Не нужны тут слова. Даже самые-верные. Когда убивают людей, облегчающих слов нет. Только и сделал, что похлопал Игната по плечу. И уж потом обратил внимание на его погоны.

- Вчера приказом...- объяснил Игнат.- Опять у нас ротного ранило. Не сильно, правда, может, вернется.

Судя по дыркам в зеленом сукне, полевые погоны Пахомова еще недавно были капитанскими, возможно, принадлежали некогда командиру батальона Мурашову, теперь на них, изрядно мятых, неумелой рукой было пришпилено по одной звездочке.

Сколько же времени прошло, как встретился с сержантом Пахомовым? Офицер уже, ротой командует...

- Поздравляю, Игнат, поздравляю,- с искренней радостью сказал Роман,обскакал ты меня. Пока до Кенигсберга дойдем - полк получишь.

Наконец собрались все. Командир батальона Мурашов коротко знакомился с офицерами поддерживающих подразделений, уточнял их задачи, не забывая потрясти и своих командиров рот. Среди поддерживающих артиллеристов был даже командир взвода управления бээмовской системы - батареи двеститрехмиллиметровых пушек-гаубиц. Майор Мурашов, теребя картинные усики, с улыбкой сказал ему:

- Гляди, лейтенант, по льду не завали. Не то моим мужичкам через Алле вплавь придется.

Бээмовец принял эту полушутку и, не дожидаясь расспросов о его огневых возможностях, такой же полушуткой ответил и доложил одновременно, чем располагает:

- По льду, товарищ майор, мне нет интереса. В моем распоряжении всего пять снарядов.

- Пять? - не огорчившись, переспросил Мурашов.- Пять - это полтонны. Не так уж мало. Начнем - положи их чик-в-чик по второй траншее. Полную-то подготовку можешь, чтобы немцам сразу капут сделать? - И уже к Пятницкому: - У вас, лейтенант, как с боеприпасами?

- Хватит всю Пруссию перепахать,- с простодушной гордостью ответил Пятницкий, смутно догадываясь, что благо в виде двух боекомплектов свалилось на их батарею не от переполненности армейских складов, не от избытка там боеприпасов, а в силу каких-то высших соображений фронта.

Так оно и было. Придавая великое значение скорейшему выходу центральных армий фронта к морю, а значит, и расчленению Восточно-прусской группировки противника, командующий Третьим Белорусским фронтом выкроил из своих заначек несколько вагонов боеприпасов для этих армий, и толика их досталась седьмой батарее

- Перепахать-то хватит,- повторил Пятницкий,- только вот...

- Договаривай,- насторожил внимание Мурашов.

- Наши "зисы" там,- Роман показал затылком,- полтора километра до них, а для дела сюда бы надо.

- На прямую? Да я бы расцеловал тебя. Только куда на "студерах"? Всех гансов переполошишь,- усмехнулся Мурашов.

- На руках.

Мурашов досадливо отмахнулся:

- Это из области фантазии, лейтенант. В гору, по размазне?

- Одним расчетам, конечно... Пуп сорвут. Вот если бы вы...

- Что - вы? - исподлобья спросил Мурашов и тут же повернулся к ротному Пахомову: - Как ты на это смотришь?

- Человек двадцать выделю.

- Да они же у тебя на ногах не стоят,- посомневался Мурашов,- а утром опять... Еще и снаряды.

- Мои орлы, когда узнают, что пушки к ним под бок... Пойдут, пока не упадут, потом еще сто верст пройдут.

А Роман добавил.

- Снаряды на лошади подвезем

Глава двенадцатая