– Прошу любить и жаловать, друзья: это Кэвин. Кэвин… – тут миссис Лоуренс выдержала небольшую паузу, – Лоуренс, мой внук. Сын Стива…
– Как? – изумлённо вскричал Ральф. – У Стивена был сын?
– Я и сама узнала об этом только незадолго до его смерти. Когда-то, в очень ранней молодости, мой мальчик был влюблён в одну… вздорную особу, которая ответила на его чувство чёрной неблагодарностью – предала его. Родив ребёнка, она оформила его в Дом сирот, ничего не сказав об этом отцу – Стиву. А не так давно я получила от неё длинное покаянное письмо… Да.
Но, бедный Стив был уже мёртв – он так и не узнал, что у него есть сын. Мне удалось не только быстро разыскать мальчика, но и оформить все необходимые документы.
А знаете, что было самым трудным во всём этом? Не проговориться – я очень хотела сделать вам сюрприз, и у меня это получилось!
Юноша, смущённо улыбаясь, подошёл к Карии и протянул руку: «Кэвин. Кэвин Лоуренс.
Девочка смотрела на него, широко раскрыв глаза. Затем осторожно вложила в протянутую руку свои тоненькие пальчики…
– Видишь ли, Кэвин, – Ральф поспешил прийти на помощь Карии, – дело в том, что…
– Я всё знаю. Вашу дочь зовут Кария.
– Тебе бабушка о ней рассказала?
– Нет, Кария сама только что произнесла это. Вы, разве, не слышали?
Можно мы посмотрим, как начинается гроза, из беседки?
…они ушли. Взявшись за руки, а Ральф и миссис Лоуренс переглянулись, ничего не говоря. Им тоже давно не требовалось слов, чтобы понимать друг друга…
Профессор Каменьков оторвался, наконец, от моего конспекта и посмотрел на меня как-то странно.
– Скажите, Аникеева, с Вами всё в порядке? Может быть, вам к врачу обратиться…
– Что Вас опять не устраивает? И к какому врачу я должна идти…Придираетесь ко мне, как обычно.
Он аккуратно выделил заключительную часть конспекта.
– Здесь встречаются отрывки лекции, которую прослушала ваша группа…
Некоторым образом… М..да, а у меня есть приятель – замечательный специалист своего дела, психиатрия – его конёк, знаете ли… М..да…
Скажите, а кто Вам посоветовал поступить в архитектурный?
– Какое это имеет отношение к зачёту? И на что Вы намекаете?
– Никакого. Как и Вы, собственно – к архитектуре. Как и то, что здесь написано – к моей лекции. Дайте Вашу зачётку. С психиатрией я, конечно, поторопился…Вы никогда не задумывались о литературном институте?
Когда я увидела проставленные отметки за семестр вперёд, я не удивилась – к тому моменту я уже прочла две страницы «лекций профессора Каменькова», записанных мною с его слов – под его диктовку, на одной из лекций по истории архитектуры.