Повесть о падающих яблоках

«Чем хуже – тем… выше… ты сама должна поверить в то, что у тебя всё хорошо…» – вспомнила она слова Ксюши и вздохнула: не так-то просто было в это поверить с первого раза…

Курс лучевой терапии она перенесла на удивление легко, даже с постоянными приступами тошноты научилась справляться. Но самое главное, что она научилась начинать каждый день с общения со своим отражением. Подходить к зеркалу и здороваться с собой, улыбаясь, становилось привычкой.

Артём с удивлением и радостью наблюдал за переменами, происходящими с Дашей. Он поддерживал её с самого начала болезни, но в последнее время и у него опустились руки, но теперь он вновь всячески пытался настроиться на положительный результат.

Ксения звонила каждое утро и уже не напоминала о том, что нужно сделать, но всегда интересовалась, какая помада на Дашиных губах сегодня. Они встречались, шли на процедуры, которые были довольно болезненны, потом садились где-нибудь в сторонке, в тени, отдыхали и говорили обо всём на свете; под запретом была только одна тема – болезнь.

Месяц пролетел незаметно, но надежды, возлагаемые Дашей на лучевую терапию, не оправдались. После всех необходимых осмотров и обследований, врачи рекомендовали продолжить лечение и предложили операцию.

– Зачем, – растерянно прошептала она, чувствуя, как горло перехватывает спазм, – за-чем?

Кто-нибудь может ответить мне: за-чем… тра-тить вре-мя, си-лы, нер-вы… деньги, в конце концов? Для того, чтобы не так скучно было ожидать конца… Зачем!?

Даша и не заметила, что в последний раз «зачем» она выкрикнула – люди в коридорчике перед кабинетом врача понимающе переглянулись.

– Чтобы спать спокойно, – невозмутимо ответил врач, продолжая что-то писать в Дашину историю болезни.

– Вы же говорили, что лучевая терапия поможет… Вы же обещали… Что Вы там всё пишете и пишете, пишете и пишете? Да я за всю свою жизнь не пережила столько, сколько там написано… Напишите: всё. Конец. Не могу больше, понимаете? – шептала Даша, теребя в руках направление. – Ну, а если я сделаю эту операцию, где гарантии, что всё будет нормально?

– За гарантиями обратитесь к Господу, а я – всего-навсего врач, Дарья Михайловна.

И именно как врач, я настаиваю на операции, хотя… Решать, конечно, Вам. Вы имеете полное право отказаться. В письменной форме, разумеется…

Даша вышла из кабинета в коридор, рухнула на свободный стул и дала волю слезам. Она не стала дожидаться Ксению, спустилась по лестнице и направилась к автобусной остановке.

Приехав домой, не отвечая ни на какие расспросы и вопросы, она свернулась калачиком на диване в маленькой комнате и долго-долго плакала навзрыд, а потом уснула, но и во сне дыхание её прерывалось всхлипыванием.

Проснулась она оттого, что Артём стоял у дивана и протягивал ей телефонную трубку.

– Дарья, всё ещё киснешь? Встань и иди!

В голосе Ксении не было ни жалости, ни сострадания, ни участия, и от этого Даше стало совсем худо.

– Не могу, – всхлипнула она, – плохо мне. Оставьте вы все меня в покое! Куда я должна идти?

– К зеркалу, душа моя! Знаю, что плохо. Но от сырости легче не становится, уж поверь моему опыту.

– Как ты не понимаешь? Мне не помогло лечение, нужна операция. Операция…

О, Господи, за что мне это всё!

– Нужна – значит сделаешь. И скажи спасибо, что операция возможна. Вспомни тех, кого сегодня отправили домой – их же выписали умирать. А у тебя ещё есть шанс, и ты не имеешь права сдаться.

– Легко тебе говорить… Самой-то, наверное, больше ничего не нужно делать…

Даша вспомнила, что даже не поинтересовалась, как прошёл сегодняшний осмотр у Ксюши. – Или… нужно? Э-эй, Ксюш, где ты… ты-то как, а? Я со своим нытьём совсем о тебе забыла. А в очереди мне женщина одна, знаешь что сказала? Что «под нож» ни в коем случае ложиться нельзя, а то…

– Дарья, запомни три очень простых правила: во-первых – не верь! Это я о том, что болтают в очередях и на больничных койках. Ты – одна такая, пойми. Это значит, что твой случай никак не может быть случаем анечки, адочки, клавочки, сонечки… Верь себе, своему внутреннему «я» и, желательно, лечащему врачу. Левченко, кстати, врач хороший – и не хапуга, а это немаловажно.

В онкологии сейчас не так много хороших специалистов – дипломы-то покупаются, а вот знания, опыт… А в «руки заглядывают» чаще всего, как раз – коновалы.

Хотя… – Ксения потянулась до хруста в косточках, – это проблема государства. Хирург со скальпелем в руках не должен думать о том, что дома у него шаром покати. А зарплаты у них нищенские… Вот и добирают. Но настоящие врачи ещё есть, Дарья, и нам с тобой повезло!

Но даже хорошему врачу не под силу то, что под силу тебе.

Нужно постоянно работать над собой, и начинается эта работа с того, что каждое утро ты подходишь к зеркалу и говоришь себе…

– Я знаю, Ксюш, можешь не продолжать. Я так и делаю… Просто, сегодня захотелось всех послать подальше.