Повесть о последнем кранки

Мы нашли его мертвым. Конь был убит стрелой, вокруг было много следов — его убивали скопом. Он был раздет до пояса, как в моем сне. Он был весь изранен и у него не было головы. Энет Светловолосый, увидев это, сказал, что Фэграйны нарушили самый строгий Закон — убили Идущего за ответом и что теперь он поднимет Сокола Фэгрэна и объявит поход мести. Его побледневшее лицо в тот миг стало пугающе жестоким.

А я… Не могу четко описать свои чувства. Какая-то злость, беспричинная злость на самого себя, за то, что мне режет глаза и перехватывает горло, за то, что мне хочется выть… Только тогда я понял, как мне без него пусто. Я вспоминал все, что было с нами, все, что он сделал для меня. Зачем ему было это нужно? Чем я был для него? Он ведь так любил сестру — почему же я? Я… И тут вдруг я понял — ведь теперь я самый близкий его родич. И мстить буду я. Это отрезвило меня. Теперь все мое неумелое горе превратилось в ярость. Я хотел убивать.

Лайин была с нами. Эмрэн не поехала — она лежала в горячке и бреду. Лайин приказала собрать весь окровавленный снег в кожаный бурдюк, чтобы кровь не досталась зверям, птицам и земле. Она знала этот древний обычай инетани. А, может, и ильветтар. Потом, уже в Эрнаэше, мы с Энетом и Дораном пили кровь убитого, беря на себя месть. Он должен был оставаться непогребенным, пока не будет отомщен. Мне было страшно оставлять Эмрэн в Эрнаэше, там, где лежало мертвое тело ее брата. Но Лайин сказала, что встанет между ними и защитит Эмрэн от самое себя. На другой день войско двинулось к Анрешту. Никто не встал на нашем пути. Анэрна преступил Закон ради Закона, это было не впервые, но на этот раз он слишком многое возомнил о себе. На сей раз его не поддержали.

Арнахиар вышел к нам пеший в знак признания вины. Но мне нужен был Анэрна. Я хотел его смерти. Мое право убить его было первым — я был мужем сестры Эмрэга-кранки. Энет был следующим в мести. Мы ждали. И Анэрна вышел, позоря своего отца, называя его предателем. А за ним его слуга вез на пике голову моего господина. Лучше бы Анэрна этого не делал. Не знаю, хотел ли он просто унизить нас или разъярить меня так, чтобы я потерял самообладание, но добился только того, что моя ярость стала холодной и спокойной. Я понял, что убью его. Анэрна был выше меня почти на голову — он был самым высоким из этелрину, выше даже моего господина. Он был сильнее меня — инетани вообще очень сильны. Он смеялся. Он считал, что победа за ним. Он оскорблял меня. Он был опытен и силен. (Приписка. Теперь я думаю, что он понимал, что обречен. Свои же отвернулись от него. Но он не желал признавать очевидное.) Я все равно убил его. Я знал это заранее, хотя и не был кранки. Я отрубил ему голову и забрал с собой. Голову моего господина мы завернули в красный шелк как величайшую драгоценность. Эмрэн плакала так, что я опасался за ее разум. Лайин не плакала. По крайней мере, прилюдно.

ЛАЙИН

Вот так глупо все получилось. Только-только привязалась к человеку, как уже потеряла. Я верю в слова Осеняющего. Я верю, что и тому, кто не успел сказать, что принимает Благость, эта Благость будет дарована, если он был достоин ее. Каждому будет по деяниям его. Вот так мы встретились совсем ненадолго и разминулись на пороге Врат Жизни. Теперь я буду придумывать себе человека, которого не успела узнать. Я буду собирать осколки, собирать мозаику чужих воспоминаний и создам его заново — совсем другого, может, гораздо лучше чем на самом деле, но, несомненно, лишь бледное подобие живого Эмрэга Эмрайна. Я мало знаю о нем. Но я уважаю его. Я понимаю его. Ведь я дочь Араэну. И я не предам ни отца, ни того, кого не успела ни узнать, ни полюбить. Нельзя предавать достойного уважения…

Странно — между нами ничего не было, кроме этого проклятого слова "надо", и все равно мне было тяжело видеть его изуродованным и мертвым. Инетану. Кранки. Мой муж. Я много раз повторяла про себя это слово, пытаясь заставить себя прочувствовать это — муж. Слово было пустым. То, что не было пустым, словами выразить было нельзя. Я смотрела на это опустевшее тело, на закрытую полотном шею… Тяжело. И что-то саднило внутри от того, что так и не успели. Может, мы могли бы стать нужными друг другу, даже близкими. Я знаю — меня трудно полюбить, я некрасива и нрав у меня не женский. Да и я сама вряд ли способна любить. Наверное, оттого, что уверена в том, что меня любить нельзя. Что же, такова судьба. Но мы могли бы стать друзьями, я чувствовала это. Я предназначена быть опорой. И сейчас я была опорой для Эмрэн. Она-то из тех людей, которым нужен вождь, и тогда они смогут сделать все. Теперь она утратила своего вождя. И не знаю, сможет ли заменить его Ким. Он сильный человек, верно. Но он совсем другой… Что же, они убили отца наследника престола. Мужа дочери государя. Я имела права требовать мести Ильвейна. И я знала, что этого будут бояться. И еще знала, что никогда отец на это не пойдет.