Повесть о потерянном времени

Единственная в мире Военная академия связи носила имя, пожалуй, самого знаменитого кавалериста гражданской войны Семёна Михайловича Будённого. Этот странный факт, вкупе с большой любовью командования академии к организации для слушателей различного рода кроссов по пересечённой местности, создавал благодатную почву для различного рода остряков, отпускавших по этому поводу различные по своей язвительности шуточки, общий смысл которых сводился к тому, что выпускники академии должны уметь бегать со скоростью и на расстояния, посильные лишь лошадкам Первой конной армии, а в вопросах связи и информатизации разбираться так, как в них разбирался сам великий командарм. То есть, как сам Семён Михайлович Будённый, имевший, по разным данным, около четырех классов образования, полученного ещё до Первой мировой войны. (Впоследствии, говорят, маршал всё-таки закончил какую-то академию, но о том, как учатся маршалы нетрудно догадаться. Очень тяжело представить себе удручённого маршала, получившему двойку на экзамене. Но достоверно известно, что академия, которую закончил Будённый, к связи никакого отношения не имела). Ещё одной странностью академии было то, что напротив её центрального входа стоял памятник другому, тоже очень известному герою гражданской войны — Василию Ивановичу Чапаеву, а вот памятника Будённому нигде в ближайшей округе не было! Не было в этой округе даже ни одного барельефа этого великого конника. Кроме того, не было ничего известно и о каких-либо посещениях Семёном Михайловичем и Василием Ивановичем серых монолитных стен этой академии. Каким же образом приобщились к академии эти имена и памятники? Никто точно не знает. Относительно С. М. Будённого ещё можно предположить, что его приобщение к лику связистов произошло потому, что он прожил долгую жизнь и успел вдосталь послушать радио, посмотреть телевизор и поговорить по телефону. А вот с обоснованием приобщённости к светлому лику мучеников-связистов героя-конника В. И. Чапаева дела обстоят несколько иначе. Василий Иванович, к сожалению, так и не успел попользоваться передовыми достижениями науки в телекоммуникационной сфере и у тех, кто хоть немного знает официальную историю гражданской войны, складывается впечатление, что Чапаев был всего-то-навсего, комдивом одной из стрелковых дивизий, воевавших под красным знаменем. Что будто бы любил он только скакать на лошадях, размахивая саблей, и никакого отношения к связи не имел. А вот это уже крупное заблуждение так называемых «знатоков военной истории». Весь постоянный состав и все слушатели Военной академии связи были твёрдо уверены в том, что Василий Иванович был самым первым связистом от кавалерии, и некоторые атрибуты поставленного ему памятника имеют несколько другой, отличный от толкований военных историков смысл. Например, то, что простоватые историки принимают за винтовку и саблю, на самом деле являются не чем иным как приёмной и передающей антеннами, соответственно. И если повнимательней присмотреться к памятнику, то можно заметить, что от этих антенн к приемо-передатчику (по ошибочному мнению официальной истории — подсумку для патронов) тянутся тонкие провода-фидеры (по ошибочному мнению официальной истории — ремешки портупеи). Таким образом, с точки зрения военных связистов никаких противоречий относительно размещения памятника В. И. Чапаеву в сквере Военной академии связи имени С. М. Будённого не имеется. Но некоторые саркастически настроенные гражданские лица, кроме всего прочего не имеющие никакого отношения к связи, почему-то при каждом удобном случае вслух выражали большие сомнения относительно присутствия здравого смысла у самих военных связистов, допускающих такие вольные суждения. Пусть это останется на совести погрязших в сарказме гражданских лиц, но всё же какие-то едва уловимые странности вокруг ситуации, связанной с именем и памятником, всегда витали в воздухе и ощущались на уровне подсознания.