Повесть о Роскошной и Манящей Равнине

– Нет, подожди немного, мой милый друг, чтобы люди эти не заметили этого и не решили, что мы более похожи на влюбленных, чем хотелось бы мне. Повремени немного, а потом я целиком покорюсь твоей воле. Но сейчас скажу, что до полдня уже недалеко, и Медведи собираются в Долину, а у Кольца Судеб уже собрались их мужчины, и поленница для костра почти закончена, кого бы ни ждал он – нас с тобой или какое-нибудь другое создание. А теперь велю тебе вот что – и легко будет выполнить мою волю, – чтобы старался ты казаться происходящим от расы Богов и не бледнел и не пытался бледнеть, что бы ни случилось потом, и говорил «да» на каждое мое слово, и утвердительное, и отрицательное. Последнее же, что потребуется от тебя, самое трудное дело, хотя уже отчасти знакомое тебе: не смотри на меня хозяйским оком любви, и чтобы не было в просьбе твоей приказа… будь таким, как будто во всем принадлежишь мне и не являешься моим господином.

– О возлюбленная подруга, – ответил Вальтер, – хотя бы здесь ты моя хозяйка, и я выполню твою волю, надеясь на то, что мы либо станем жить вместе или погибнем.

Тут разговор их нарушил тот самый старец, явившийся вместе с девицей – вместе принесли они завтрак: творог, сливки, землянику, – и заставил Вальтера и Деву поесть.

Они принялись за еду – отнюдь не в скорби; а пока вкушали, старик разговаривал с ними печально, но не строго, и без знака враждебности. Он все твердил о засухе, сжигающей нижние пастбища, и о том, что трава в орошенных ручьями долинах не продержится долго, если только Божество не пошлет вскоре дождя. Тут Валь тер заметил, что и старик, и Дева внимательно приглядывались друг к другу во время всего разговора. Старик как бы ждал, что скажет она, и внемлет ли его речам. Со своей стороны девица отвечала ему любезно и милостиво, однако же ничего важного не касалась. Не позволяла она старику и поглядеть ей в глаза, взгляд которых скитался с одного предмета на другой, и губы ее не желали застывать в строгости: они все улыбались, следуя огонькам в глазах Девы, и казалось лицо ее ликом счастливого летнего дня.

Глава XXVIII. О новой Богине Медведей

Наконец старик молвил:

– Дети мои, идем же вместе со мной в Кольцо Судеб нашего народа, Медведей из Южных Долин, и там объявите вы всем свою весть. Я же молю вас пощадить собственные тела, так как и мне жаль их; и твое в особенности, о Дева, столь прекрасна ты и ясна. Ибо если случится, что обратитесь вы к нам с легкомысленным и лживым словом, на манер негодяев, тогда не достанется вам славный и достойный поклонения удел тех, кто уходит из мира в пламени костра, в дар богам и в надежду людям, а выпадет вам встреча с дубинками наших людей, доколе не ослабеете и не падете вы под ударами, после чего ввергнут вас в поток в конце долины, поставят вокруг плетень, а изнутри забросают камнями, дабы получили вы возможность полностью позабыть о вашем безрассудстве.

Тогда Дева поглядела ему в глаза, и показалось Вальтеру, что старец затрепетал перед нею, однако же она молвила:

– Ты мудр и стар и велик между Медведями, однако нечему тебе учить меня. А теперь веди нас положенным путем к месту, где объявляются вести.

Так старик подвел их к Кольцу Судеб, что находилось у восточного края Долины. Теперь его целиком занимали эти огромные люди. Вооруженные привычным оружием, они теснились друг к другу, так что над головами возвышались только маковки камней. Однако же посреди реченного Кольца располагался большой, похожий на кресло камень, и занимал его муж древний годами, долговолосый и длиннобородый, а по обе руки от него стояли могучие женщины в боевом снаряжении, с длинным копьем в руке и кремневым ножом у пояса каждая, и не было более женщины на всем Круге.

Тут старец ввел обоих гостей в самую середину Круга, и велел им подняться на широкий и плосковерхий камень, на шесть футов поднимавшийся над землей как раз напротив древнего вождя. Поднявшись по грубой лестнице, пришельцы стали перед народом: Вальтер в своем наряде, в котором явился из внешнего мира, в шелковой алой ткани; девице же нечем было прикрыть свое тело, кроме украшенного ею вчера цветами сарафана, в котором бежала она из Золотого Дома, что стоит в Лесу за Пределами Мира. Тем не менее рослый народ взирал на нее внимательно и как бы с почтением. Наконец поднялся дряхлый вождь и молвил: