Повесть о Сарыкейнек и Валехе

- Послушай, зятек, - сказала она, - я тебя каждый раз оставляю переночевать у нас, но ты не слушаешься. А сегодня я тебя не отпущу. Не отпущу, и все! Разве здесь не твой дом?

Я поупирался для приличия минуту-две. И сдался.

- Ладно, будет по-вашему.

Мне постелили перед жаровней, в которой еще тлели угли. Женщины устроились напротив, возле окна.

Только голова моя коснулась подушки, как я провалился в сон.

Я до утра проспал как убитый. Но при пробуждении первое, о чем подумал, была мысль о Сарыкейнек. Приподнявшись, я глянул в ту сторону, где она спала. Ее и след простыл. Ушла? И в тот же миг послышалось шлепанье босых ног, и моя любимая, которая, оказывается, стерегла мой сон у порога, птицей бросилась ко мне. Обняла, расцеловала! Так, будто мы с ней не виделись много лет. Будто она всю ночь простояла возле порога, ожидая, пока я проснусь, чтобы броситься ко мне и обнять... Но тут дверь скрипнула, и Сарыкейнек выскользнула из моих объятий, отпрянула в сторону.

Мудрая Гюллюбеим-хала и бровью не повела.

- Ах, зятек проснулся! - пропела она. - Как спалось? Не замерз ли? Не першит ли в горле после вчерашнего купания под дождем?

Слив только что надоенное молоко в старый медный казан, она поставила его на огонь. Сырые дрова не хотели гореть.

- Слыхала я, к нам в село скоро газ проведут, - говорила тем временем старушка. - Оно бы хорошо. Хотя... - она вздохнула, - хотя пища, приготовленная на газе, - разве это пища? Как-то, слышишь, Валех, я поехала гостить к младшей сестре. Она живет в городе, работает врачом, и муж у нее врач, хороший парень... Так, значит, все у них по-городскому, и газовая плита, как это водится, на кухне. Удобно, что говорить. Не надо возиться с дровами, то да се. Но мне, признаться, уж не знаю, наверное, темная я женщина, отстала от времени, но... Для меня, знаешь, нет ничего милее деревенского очага!.. Сестра, значит, из кожи лезет, чтобы мне угодить. Несет все, что есть, на стол. И нажарила, и напекла. Холодильник у них полон магазинных яств - всякие там сыры, то да се. А у меня кусок в горле не идет! Ну, сестре, конечно, обидно. "Что это ты, - говорит, - поститься к нам приехала, что ли?" Ну, а ее муж - славный парень, - тот все понял. "Не обижайся на Гюллюбеим, - говорит, не привыкла она, как мы с тобой, к порошковому молоку".

- Двадцатый век! - говорю я. - Вот наш Сарвар вычитал где-то, что американцы едят сплошные консервы и довольны. Считают, что еда не должна быть особенно вкусной. А то, мол, много станешь есть, растолстеешь, сделаешься ленивым... По-моему, ерунда все это! Пища дает человеку силу, энергию, придает устойчивость против болезней...

- Верно, сынок, - согласилась Гюллюбеим-хала. - Не знаю, как у американцев, а у нас говорят: по хорошей еде хорошая работа!

Позавтракав и выпив по два стакана свежего молока, мы попрощались с доброй старушкой... В лесу было по-особому празднично. Утренняя роса рассыпалась крупными каплями по молодой листве дикой алычи, яблонь, груш. И птицы щебетали вокруг как-то по-особому, по-весеннему.

- Когда у нас будет своя квартира, - проговорила Сарыкейнек, - я буду вставать рано-рано. Первым делом открою форточку, а потом стану хлопотать на кухне. К тому времени, как ты встанешь, все будет на столе...

- Да я утром самое малое полчаса зарядку делаю, - не согласился я. - Встаю ни свет ни заря. Так что договоримся так: чай готовлю я...

- Нет, я! -я...

Вот так и шли мы по весеннему радостному лесу и дурачились, щебетали, как эти беззаботные птицы над головой.

... В середине мая мы кончили наконец строить дом. "Наш дом", как мы говорили. Остались кое-какие плотницкие, малярные работы. Каждый день после работы мы бежали на свой пятый этаж, в свою квартиру. Сарыкейнек мигом привела все в порядок - вымыла полы, окна, двери. Тут же прикинула, как расставить мебель. Рассчитала все наперед. Одного она не смогла учесть, увы... Но об этом - в следующей главе.

Глава вторая

УВАЖЕНИЕ К ГОСТЮ - НАШ ДОЛГ

В это время на руднике появился новый начальник. По хозяйственной части. Человек молодой, лет двадцати восьми, с таким выражением лица, будто сейчас он скажет что-то очень смешное. Новый начальник приехал с семьей: дочурками, двух и четырех лет, и женой - красивой узбечкой. Поговаривали, что ее отец с матерью и двумя сестрами погибли при ташкентском землетрясении, в живых осталась только она одна. И потому с первых же дней все мы отнеслись к ней очень внимательно, тем более что она была еще и беременна. Поскольку свободных квартир в поселке не было, эта семья поселилась прямо в кабинете Джамал-муаллима, вытеснив его самого с его рабочим столом и телефонами в приемную, По образованию парень был экономистом.

Через день-другой после их приезда нас с Сарыкейнек вызвали к Джамал-муаллиму. Обрадованные, мы решили, что нам дадут наконец долгожданный ордер. Собственно, чутье не обмануло нас - речь действительно шла о квартире. Но...