Повесть о спортивном капитане

— Бесспорно. Но приговор выносит суд. Суд — это не абстрактное понятие, Святослав Ильич, а люди. И они принимают во внимание помимо всего и личность обвиняемых, и, между прочим, потерпевших тоже. Поверьте моему опыту, судья и заседатели — люди опытные и проницательные, они быстро разберутся, с кем имеют дело. Так что не унывайте.

Легко сказать!

Забот было по горло. Главное, конечно, приближающаяся Олимпиада.

Но Олимпиада Олимпиадой, а никто не освобождал Монастырского и от текущих дел.

Среди этих дел было заседание президиума с длиннющей повесткой дня, в том числе пунктом четвертым: «О мерах по расширению и усовершенствованию легкоатлетического комплекса в Каспийске».

Настал день заседания.

Иногородние члены президиума прибыли накануне. В большинстве это были председатели республиканских советов «Эстафеты». У них накопилось немало вопросов к председателю Центрального совета, так что с утра до вечера в кабинете Монастырского шли переговоры, «узкие» совещания, беседы.

В тот день с утра в зал заседаний все явились минут за двадцать. На столах лежали стопки бумаги, карандаши.

О чем-то шептались за отдельным столиком старушки стенографистки. Суетилась Наташа.

Ровно в девять из своего кабинета вышел Монастырский поприветствовал всех кивком головы, и сев на председательское место, негромко сказал:

— Ну что ж, товарищи, начнем работать.

Заседание президиума протекало в деловой атмосфере, в «хорошем темпе». Это была заслуга Монастырского, чем он немало гордился.

Если начинаются бесконечные вопросы и выяснения, значит, пункт повестки не подготовлен — члены президиума, когда предварительно знакомились с разосланными им материалами, не поняли, не смогли составить мнения.

Вопрос надо отложить.

Обычно после краткого доклада по данному пункту следовало несколько точных, кратких выступлений, иногда два-три вопроса. Каждый заранее знал, что хочет сказать.

Затем принималось решение. Впрочем, бывали и исключения. Почти без комментариев был утвержден проект приказа по проверке Ленинградского городского совета «Эстафеты» и по распространению опыта его работы, касающейся привлечения членов общества к сдаче норм ГТО. Затем был утвержден план по значкистам, разрядникам и мастерам спорта на 1981 год.

Далее утвердили мероприятия «Эстафеты», связанные с Московскими олимпийскими играми. Они разрабытывались и уточнялись все время. Но теперь приняли их окончательный вариант.

— Переходим к пункту четвертому, — возвестил председатель. — О легкоатлетическом комплексе в Каспийске. Краткое содержание вопроса у вас есть. Все ознакомились? Все. Тогда прошу, товарищ Ковров. Председатель горсовета общества, — пояснил Монастырский, хотя Коврова члены президиума знали хорошо.

Ковров коротко и ясно изложил существо дела. Он сообщил о многообещающих перспективах развития легкой атлетики в Каспийске, о возможностях воспитания высококвалифицированных спортсменов при условии реконструкции комплекса, доложил, в чем именно эта реконструкция должна заключаться, какие потребуются кадры тренеров и специалистов, какое оборудование и сколько все это будет стоить, оговорившись, что обсчет производился собственными силами, а не соответствующими сметчиками и проектировщиками. Не забыл сказать и о том, какое влияние окажут высокие достижения на привлечение в общество новых спортсменов, в первую очередь молодежи, и на развитие массовой легкой атлетики, что, в свою очередь, поможет находить и выращивать таланты… Закончил он так:

— Многие работы могут быть осуществлены методом народной стройки, силами комсомольцев. Если по этой линии есть вопросы, пожалуйста. Со мной прибыл товарищ Иванов, секретарь Каспийского горкома комсомола. У меня все.

И Ковров выжидательно оглядел членов президиума — нет ли вопросов?

— Вопросы есть? — спросил Монастырский.

— Скажите, товарищ Ковров, — спросил член президиума, председатель Украинского республиканского совета «Эстафеты», — какие условия вы можете предоставить высококвалифицированным специалистам, которые захотят, допустим, приехать к вам на работу?

— Сейчас почти никаких, — признался Ковров. — С жильем у нас трудно. Но горсовет обещает помочь, если «Эстафета» будет строить жилой дом. Материалы найдутся, рабочей силы нет.

— И как же? — спросил кто-то из членов президиума.

— Комсомольцы помогут. Нам строить привычно, — подал с места реплику Иванов.

— А где вы возьмете материалы для манежа и деньги для спортана, например? — поинтересовался Громадин.

Монастырский не дал Коврову ответить, а заговорил сам:

— Не задавайте товарищу Коврову вопросов, на которые, вы отлично это знаете, он дать ответа не может. Ответ дать можем только мы. Возможности есть разные. Я предлагаю средства, отпущенные на строительство пансионата в Юрмале, передать в Каспийск. Как вы к этому относитесь, товарищ Лиепинь?

— Ну что ж, — после долгой паузы ответил член президиума, председатель Латвийского республиканского совета, — мне идея товарища Коврова по душе. Мы можем подождать.