Повесть о старике, старухе и Золотой Рыбке

Иван Платонов Повесть о старике, старухе и Золотой Рыбке

Жили-были на берегу моря старик и старуха.

Прознала как-то старуха, что старик от неё ходит налево. И решила она его загрузить домашними делами. Чтобы ему было некогда.

– Ну-ка, старик, выстрогай мне новое корыто. Старое вишь, прохудилось.

На это старик возразил, сказал, что ему надобно идти на берег моря, якобы, выбрать полено для корыта. Не успела старуха закатить ему скандал, как дед смылся. Но к чести последнего, успел он и к морю сходить, и корыто выстрогать – старуха даже не заметила, когда и как он строгал.

Но старуха тоже не лыком шита. Пока дед ходил к морю за поленом, пока строгал корыто, старуха узнала от соседок, что её соперницу зовут Золотая Рыбка. И подкатывает она к старику.

– Что ж это ты, старый пердун, когда называешь меня птичкой, никогда не добавишь Золотая моя Птичка? Что ж это ты, старый ты хрыч, когда называешь меня цветочком, не прискажешь Драгоценный мой Цветочек? Чего же это ты, козёл ты бородатый, припёр мне корыто, когда уже 21-й век на дворе? И все соседки имеют стиральные машины-автомат?

Только она обернулась в поисках сковородки, чтобы приласкать своего суженого, глянь, а его снова след простыл. Не успела она украсить свой благородный гнев литературными фразами, смотрит – на кухне сверкает стеклом и кнопочками новая стиральная машина-автомат. А тут и дед, трусцой в калитку вбегает…

– Замшелое ты полено! Ты совсем из ума выжил? А куда я подключу стиральную машину. Ну-ка, быстро проведи в дом электричество и канализацию. А то сегодня же я стирку затеять хочу. Ну-ка, сбегай снова к морю… И передай своей Рыбке, что это всё ещё первое моё желание! Скажи это патлатой и хвостатой, что считать надо уметь. А предварительный счёт в счёт не идёт. Надумала тоже – корыто. Сама пусть стирает в корыте. А я буду стирать в автомате. И электричество ещё к нему прилагается. И канализация. И стиральный порошок – тоже пусть даст.

Потрусил дед к морю. А сам думает – какие же слова сказать Золотой Рыбке, чтобы она разомлела, подобрела и зачла все просьбы за одно, за первое желание? Значит так: Золотой Рыбкой он её уже называл. Ненаглядной и самой прелестной её уже называл. Водорослей вместо букета цветов для неё уже надёргал. Что сделать-то, как охмурить молодую и жеманную девушку? Чтобы она зачла все просьбы за первое желание? Никак не может придумать. И решил тогда просто попросить.

А Золотая Рыбка оказалась участливой. И пожалела старика. И зачла ему и корыто, и стиральную машину, и электричество, и канализацию – всё зачла как одно первое желание. Но Золотая Рыбка, как настоящая особь женского полу, ещё была расчётливой барышней. Хоть и наивной, как все другие молодые барышни. И от старика ожидала в ответ не искренней благодарности, не комплиментов и мелких подарков, а немедленной поездки к морю. И норковую шубку в придачу.