Повесть о Светомире царевиче

Светомире мой, детятко светлое,
свете мирный, тихо дремли.
Ты расти во сне, сила Егорьева,
на обрадованье земли.

Промеж моря и моря остра̀ гора,

на полу́горе Дѐвий храм.
В том лесу́, во дубу́ золота̀ стрела;
Я Пречистой тебя отдам.

Ты, светла сестра, ты бела гора,

во дубраву ты сон мани.
Ты свята пчела, золота стрела,
во хрустальноей с ним усни.

От возгорья по долу зеленый сад,

до синя моря вертоград.
Из ладьи выходит Пречистая,
навещает свой вертоград.

Осенит тебя Дева Пресветлая, —

мирно, свете мой, почивай.
Вынет душеньку, белу горлицу,
унесет в невидимый край.

Как вернется во храм девья странница, —

Серафиме мой, тихо дремли. —
Встанешь витязем в силе Егорьевой
на обрадованье земли.

Увидела Отрада, что сладко спит Светомир, а из бора на прогалину выходит Парфений. Она осторожно встала, чтобы не разбудить отрока, устремилась к старцу, склонилась пред ним до земли и стала благоговейно целовать край его рясы.

Старец сказал: «Возблагодарим Господа за чудесное спасение царевича. Светомир другой раз из горнего мира на землю упал, и она, мать-земля, исцелила его прикосновением».

Замолк Парфений, тихо молился. Потом поднял Отраду и усадил ее подле себя на траву. — «Но все-же, чадо мое возлюбленное, покинуть должен царевич здешние места: искавшие душу отрока злых помыслов (376) своих не оставят, иные еще и пуще осерчают, что здоров стал и править государством способен. Надобно спешить; а то дойдет до слуха их, что жив царевич.

«Покуда сохранялись удержаны глаза Светомира, и он ни времен, ни пространств не разумел, был он в духе чудесно ведом и наставляем, а ныне как открылись глаза его на зрелище мира, сам он должен избирать и идти. Райское будет видеть с мирским вкупе, но видение сие свыше наказано в днях и делах являть. Отныне всякий час откроет ему путь да путь, и ни один с горним несовместен; и что̀ ни шаг, то грех и страда.

«Вот уж и послы Иоанна-Пресвитера в обратный путь собрались. Они, сами про то не зная, Светомира с собою уведут. Князь Радивой с ними пойдет и соблюдет он царевича. В Белой Индии сын твой, Отрада, не токмо телом укрыт будет, но и духовную крепость обретет.

«Светомиру Иоаннова мудрость нужна; от Пресвитера-царя услышит он слова истины, которые послан исполнить. И в срок назначенный царевич от святого Егория стрелу получит непременно, и станет та стрела его питать и во все края носить, и во всем покорна будет руке его.

Сказала тихо Отрада: «А меня, отче, на что благословляешь — с мужем ли остаться, за сыном ли идти?»

Отвечал старец: «Когда ты еще отроковицею была, государыня, открылось тебе в видении как Матерь Божия по земле святыми стопами проходит, а где проходит, там и Рай; и в том Раю Она есть Древо Жизни. Вот ныне я тебе и другую тайну поведаю: В земном Раю и по сей день род Ее длится; и Сама Она, Пречистая, проходя, указывает на тех, кто Ее рода. На Серафима твоего Она указала и на некое святое дело его предназначила: должен он Ей всею жизнию послужить. Да исполнится о нем воля Божия всесовершенная и всеспасительная. А ты дерзновенно надейся. Если и телом отсутствовать будешь, духом будешь находиться с ним».

Загрустил Парфений и в думу глубокую погрузился. Оба молчали. И опять заговорил старец: «В укрепление молитва твоя Светомиру явится, но более еще чем за сына светлого должно тебе усердно молить Спасителя за мужа твоего, дабы на недвижимом камени заповедей Своих утвердил Христос сердце его и помышление.

«Трудно Владарю управиться с державою, которую он сам построил. Ты была при нем охранительницею верною. Отныне же одному ему надлежит чрез испытания мирские пройти. Искушения погибелью грозят, и многи будут бороть его страсти, но Христос, приснонеоскудевающий источник благодати, напоит водами благочестия жаждущую его душу и исцелит Владаря от немощи духовной, как от немощи телесной (она-же не вовсе телесная была) ранее исцелил его чудесно. (377)

«В монастырь иди, царица. С юности твоему сердцу вожделенный постриг ныне тебе приять дозволено. Со державным супругом твоим до сей поры в миру жити, впредь-же без него, за него в келлии молитвенницей по гроб труждатися — твой, Господом тебе назначенный, радостный и страдательный путь».

Ответила Отрада: «Да будет нам по слову твоему, отче Парфение» — и припала к ногам старца.