Центурион снял шлем: “Что ты делал в магистрате”?
“Баронесса Джорланна желала убить магистрата ещё до начала собрания, но я не успел”, – мялся коротышка.
Этьен, любящий наблюдать за городом, стоял у окна, он размышлял о том, какой следующий шаг предпримет баронесса.
“Ну вот, он сознался в преступлении и сдал нанимателя, – отрапортовал центурион и дал совет, – его следует казнить”.
Этьен молча согласился, и тут он заметил на скате крыши соседнего здания тёмное пятно, поглощающее лунный свет. Из темноты показалось что-то маленькое и блестящее. Ему это показалось подозрительным, ещё мгновение и в него уже летел арбалетный болт. Ловкости и реакции Высокого человека хватило только для того, чтобы болт угодил не в его голову, он пролетел мимо правого глаза, рассекая кожу на голове и срезав маленький кусочек уха. Ответная реакция последовала незамедлительно, брешь в окне собой заслонили войны когорты. Этьен понял, что гном был лишь приманкой, и направил взгляд в его сторону, а гном уже улепетывал по головам воинов в окно. Магистрат был в ярости, его правый глаз залило кровью, а любимый камзол был испачкан.
“Прочесать весь город, в первую очередь бедняцкий квартал, обыскать дома всех нелюдей, центурион!” – от злости проорал глава города.
“Да, господин магистрат” – по стойке смирно отрапортовали войны.
“Вышли разведчиков в имение баронессы, узнайте какая там охрана и доложите мне, свободны!” – давясь от гнева прошипел Этьен.
“Будет исполнено” – вылетело из глоток.
Ночь Высокого человека была ужасна, боль от раны не давала уснуть и помогли лишь притупляющие боль листья кандалии. Сон пришел не сразу, а в нём Этьен увидел ту самую сферу с кольцами, вокруг нее стояло много фигур в рясах с капюшонами. На рясах изображено око, объятое синим пламенем, а фигуры, нараспев в хоре, повторяли слова: “Фатранах! Фатранах! Вернись к детям покинутым своим. Мы плачем, мы ждём, твои дети ждут тебя. Твою мудрость, твою силу, твой свет”.