Повесть об Остролистном холме

— А что это у вас? — с любопытством спросила Кэролайн, подходя поближе и заглядывая в корзинку. Там сидел маленький зверек с очень длинной шелковистой шкуркой — по большей части оранжевой, но с вкраплениями ярких золотистых и коричнево-золотистых пятен. Он подергивал носиком и тревожно глядел на Кэролайн блестящими черными глазками. Зверек был явно не мышью, не крысой и — судя по ушам — не кроликом. Прежде она таких не встречала.

— Это морская свинка, — ответила мисс Поттер. — Их родина — Южная Африка, и из таких зверьков получаются чудесные домашние друзья. Его зовут Грошик, он очень славный — сам-то он в этом просто уверен. И хотя он, конечно же, хвастун, я с ним согласна. — Беатрикс улыбнулась. — Тебе не хотелось бы взять на себя заботу о нем недели на две?

Улыбка изменила лицо мисс Поттер, и Кэролайн увидела, какой добротой светятся эти голубые глаза, — никто не смотрел на нее так доброжелательно с тех пор, как она приехала в Англию. Подозрительность девочки испарилась в мгновение ока, и она вспомнила, какой защищенной чувствовала себя при жизни родителей: о ней заботились, и ей ничего не угрожало. Кэролайн даже показалось, что мисс Поттер всегда была старым другом ее семьи — именно ее семьи, ее самой, а не бабушки или мисс Мартин.

Подобное целительное воздействие слов и взглядов мисс Поттер на девочку было, конечно, удивительным. Кэролайн ответила на них с такой открытостью, что врожденная сдержанность Беатрикс тут же исчезла. Кэролайн же на мгновение почудилось, что все это ей снится или что мисс Поттер на самом деле — добрая фея, вроде той, которая явилась на помощь Золушке. Но она не спала, и потому это не могло быть сном. А мисс Поттер и морская свинка (которая тихонько фыркала в корзинке) были несомненно самыми настоящими. Да и вообще Кэролайн не верила в фей и волшебников.

— Я могу его оставить? На целых две недели? — Она сунула руку в корзинку и погладила нежную шкурку. — Какой он милый, — сказала Кэролайн, едва дыша от восторга, — а цвет — прямо как солнышко. — Она вспомнила Оливера, оранжевого кота, который жил в амбаре на их ферме в Новой Зеландии, и вдруг ощутила острую тоску по утраченному дому. На глаза девочки навернулись слезы. — Ну конечно же, я стану о нем заботиться.

Затем она убрала руку, сжала губы и отпрянула от корзинки с Грошиком, возвращаясь из мечты в тусклую действительность.

— Но из этого ничего не выйдет, мне мисс Мартин никогда не разрешит. Она даже бедного старого Дадли не переносит.

— Дадли? — спросила мисс Поттер.

— Это бабушкин спаниель. Он старый и злой, но в этом и мисс Мартин виновата. Когда бабушка не видит, она его щиплет, вот он и огрызается. Она и меня щиплет, когда я не слушаюсь.

Кэролайн замолчала: она никогда и никому об этом раньше не говорила, а уж тем более незнакомому человеку. Что это на нее нашло?

Голубые глаза мисс Поттер потемнели, но она лишь сказала:

— Могу тебя обрадовать: бабушка уже разрешила дать тебе свинку.

— Разрешила!? — Кэролайн была потрясена.

— Вот именно. И дала на этот счет указания мисс Мартин. — И мисс Поттер добавила, как бы извиняясь: — Правда, я даю тебе Грошика только на время, до своего возвращения в Лондон. А если он тебе понравится и ты захочешь иметь собственную морскую свинку, мы подумаем, как это устроить.

У Кэролайн были серьезные сомнения, что мисс Мартин такое допустит, но, может быть, она торопится с выводами — похоже, мисс Поттер способна творить самые настоящие чудеса.

— Благодарю вас, — сказала девочка. И, почувствовав, что этого недостаточно, добавила: — Вы очень добрая. — И через мгновение: — Можно я возьму его в руки?

Мисс Поттер кивнула, и Грошик, издавая тихое бульканье, тут же оказался в сложенных лодочкой ладонях Кэролайн.

— Я думаю, Джереми захочет его нарисовать, — сказала она. — Он любит рисовать животных — кроликов, белок, мышей. Каких увидит, таких и рисует.

— Да, я знаю, — заметила мисс Поттер. — Он хороший художник. А где ты с ним познакомилась?

— На Остролистном холме. Я иногда сбегаю туда, когда все думают, будто мы с Дадли гуляем в саду. Мне бы, конечно, хотелось познакомиться и с другими деревенскими ребятами, — нерешительно продолжала Кэролайн, — но бабушке это не нравится. Она думает, будто я чем-то лучше их, но, по-моему, это чушь. Правда, она и обо мне не очень-то хорошего мнения. — В словах девочки звучала обида. — Я ей вроде как-то мешаю, а теперь, когда приезжает доктор Гейнуэлл, и подавно. Она с радостью меня отправит куда-нибудь в школу.

Кэролайн снова замолчала. Опять она не удержалась — все болтала и болтала, а ничего такого важного не сказала. Но мисс Поттер слушала внимательно, заинтересованно, и в ее глазах светилась доброта. Кэролайн снова показалось, что они давным-давно знакомы. Она подумала, что может рассказывать мисс Поттер все-все, и та не удивится и не станет ее ругать, а будет просто… слушать.

Мисс Поттер какое-то время молча стояла и, склонив голову набок, внимательно смотрела на девочку. Потом она заговорила — медленно и задумчиво: