Повесть об уголовном розыске

– Сейчас позовешь… Я еще вот что хотел вам сказать, братки. Связь Кутькова и Жичигина очевидна… И вот почему… - Трепанов вынул из сейфа несколько папок с делами, раскрыл одну из них. - Читать вслух не буду - кому интересно - потом ознакомится… Скажу одно: по архивам сыскной полиции Аристарх Николаевич Жичигин проходит как Пузырев Модест Семенович, мещанин города Житомира. В девятьсот шестом году он был исключен с четвертого курса юридического факультета в Петербурге. В тысяча девятьсот девятом году в Житомире Пузырев-Жичигин убил ювелира и был приговорен к двадцати годам каторжных работ. В тысяча девятьсот десятом году бежал с этапа вместе с мокрушником Бессоновым, он же Берендей Кутьков… Вот вам и конец ниточки…

– Начало, если по правде, - заметил Коля и вынул из кармана две стреляные гильзы. - Опять, - улыбнулся он Трепанову. - Капсюль разбит не по центру, имеется загогулина… Тот же самый маузер, товарищ Трепанов.

– Храни, - серьезно сказал Трепанов. - Арестуем владельца - предъявим ему счет… Афиноген, приведи сюда девушку.

Вошла Маша. Она уже успела прийти в себя, и только черные круги под глазами напоминали о недавнем.

– Здравствуйте, - сказал Трепанов, приглядываясь. - Садитесь…

Маша молча села. Вокруг стояли какие-то люди в гимнастерках и кожаных куртках, и все они были на одно лицо, как много раз повторенная фотография.

– Вы находитесь в Уголовном розыске города Москвы, - объяснил Трепанов. - Наша задача - отыскать убийц. Вы помните их приметы?

– Нет, - сказала Маша. - Но даже если и помнила бы - не сказала.

– Почему? - неприязненно спросил Никифоров.

– А кто меня защитит? Вы, что ли? Бандиты могут вернуться в любую минуту.

– А хоть бы и мы! - вызывающе сказал Никифоров.

– Стой, так не пойдет! - вмешался Трепанов. - Вы, барышня, насколько я понял, не доверяете нам?

– А почему я должна вам доверять? - Маша пожала плечами.

– Да нам Советская власть доверяет, а вы… - взорвался Никифоров.

– А я - нет, - спокойно подтвердила Маша. - Если угодно, я могу объяснить…

– Интересно, - протянул Афиноген.

Коля молчал. Девушка была очень красивая. Он был настолько поражен ее красотой, что потерял дар речи. Он только смотрел и смотрел на нее, почти не вникая в суть произносимых ею слов, и все время повторял про себя: "Надо же, какая… Ведь это надо же…"

– … Вот и посудите, что у нас с вами общего, - закончила между тем Маша, - и могу ли я вам верить.

– Во всяком случае, честно, - с уважением сказал Трепанов. - Но это все - в сторону. Мы обязаны, понимаете, не имеем права не договориться с вами! И мы вас убедим, вот увидите… А-то, что вы из дворян… Эка беда… Теперь всем нам в одном государстве жить и новую жизнь строить. Главное, надо честно отказаться от прошлого… Нет к прошлому возврата, барышня, все!

– Помочь нам - ваш революционный долг! - заявил Никифоров. - И я рад, что вы это, наконец, начинаете понимать…

– Боже, какую чушь вы несете, - вздохнула Маша. - Я вам черное, вы мне - белое! Вы извините, господа. Я не хотела вас обидеть. Но говорить нам больше не о чем. Позвольте мне уйти?

– Вас проводит наш товарищ, - сказал Трепанов. - Скажите, барышня, а почему вы так уверены, что бандиты вернутся?

– Не знаю, - Маша отвела глаза в сторону. - Но меня это уже не касается. Жичигиных нет, я уеду, и пусть все кончится, как дурной сон…

– Нет, - Трепанов встал. - Вы будете жить у Жичигиных. Это раз. Комнат много, так что найдется место и нашему товарищу, - это два. Он будет вас охранять, - это три, и ждать, пока вы вспомните приметы налетчиков, - это четыре… Побудьте пока в коридоре, вас проводят.

Маша вышла. Трепанов несколько мгновений молчал - думал о чем-то, потом сказал:

– Приметы приметами, а суть в другом… Когда она сказала, что банда вернется, я ей в глаза смотрел… Она, братки, уверена, она ничуть не сомневается, что бандиты вновь придут… И вот это нам нужно! Это - главное… Правда, больше, чем одного человека, я в засаду дать не могу, нас всего ничего… - он обвел комнату рукой и улыбнулся. - Но мы ведь, братки, одним махом семерых побивахом, а? Кто пойдет?

– Только не я, - хмуро сказал Никифоров. - Она явная контра, а с контрой у меня разговор короткий… - Он похлопал себя по кобуре.

– Я бы пошел, - Афиноген почесал затылок. - Да вы же сами мне велели отчет писать. О проделанной работе…

– Я? - удивился Трепанов. - Когда это? Что-то я запамятовал.

– Я пойду, - вдруг сказал Коля, мучительно покраснел и отвернулся, чтобы скрыть смущение, но Трепанов сделал вид, что ничего не заметил.

– Хорошо, иди, - сказал он. - На всякий случай возьми второй револьвер…

До квартиры Жичигиных добрались без приключений. Маша шла впереди, Коля - в нескольких шагах позади.

Поднялись по лестнице. Маша открыла дверь.

Трупы уже увезли, в квартире был наведен относительный порядок… Коля с интересом осматривал мебель и полки с книгами. Подошел к аквариуму. Рыбки плавали у самой поверхности и жадно хватали воду…

– Жрать просят, - сказал Коля, развязывая узелок. - Нате, миленькие, разговляйтесь. - Он покрошил в аквариум хлеба. - Чайник у вас есть? - спросил он у Маши.