Повести

Собака увлеклась свежими набродами куропаток, озабоченно тычет носом в следы, крутит хвостом. Куропатки, заметив пса, пыхнули белым облачком и перелетели на другой берег.

По весеннему закричал петух куропач, ныряя в прибрежные тальники. Перекат сиганул за выводком. За ночь реку напротив палатки перехватило. Бежал пес осторожно, вздрагивая, и останавливаясь от треска молодого льда, и на середине реки вдруг исчез.

Через секунду вынырнул, заскулил, пытаясь вылезти, царапая когтями гладь зелёного льда, его засасывало течением. Несколько раз лапы срывались, пёс окунался в воду, бился, чудом удерживаясь на быстрине в маленькой лунке.

Виктор бросился к лодке, но она за ночь спустила — повредило заплату при сплаве. Выбежал на берег, лёг, раскинув ноги и руки, осторожно пополз к собаке, опираясь грудью на весло.

Осталось всего полтора-два метра, но дальше ползти стало невозможно. Белые пузырьки воздуха стремительно проносятся всего в сантиметре от поверхности льда.

Козьмин перевернулся на спину, снял ремень и, сделав петлю, привязал к лопасти весла. Накинул на голову собаке, потянул. Перекат захрипел. Виктор напрягся, пытаясь его вытащить, и вдруг под ним прогнулось, треснуло, расступилось…

Ноги дна не достали. Обварило холодом. Вцепился в кромку, успокаиваясь. Попытался выбраться из полыньи. Лёд крошился под руками, опоры не было. Пёс умудрился освободиться от петли, и весло утащило. Козьмин закричал Степану, но тот вряд ли услышал, да и не смог бы помочь.

Руки сводит холодом, набрав воды, сапоги гирями тянут вниз. Телогрейка набрякла, он с трудом стащил её и выбросил на лёд. Вытолкнул обезумевшую собаку и начал локтями проламывать коридор до крепкого заберега.

Перекат отбежал, отряхнулся и помчался кругами, греясь, поджав хвост к животу. Остановился, посмотрел на хозяина и жалобно взвыл. Осторожно, нюхая под лапами лёд, пошёл к полынье. Виктор гнал его прочь, бросая лепешки льда. Наконец Перекат бросился к палатке, останавливаясь и оглядываясь на хозяина.

Ниже, метрах в пятидесяти по течению реки, паром курилась большая полынья. Пришла шальная мысль пронырнуть подо льдом и попасть на мель. Отбросил её, как нелепость.

Проломав коридор до крепкого заберега, лег на него грудью и встал на корточки. Мокрые ноги соскользнули, снова треснуло, течение обняло и потащило.

Напоследок, с брызгами стылой воды, успел поймать, глоток холодного, живого воздуха. Скрюченные пальцы скользнули по лезвию кромки. Только и полыхнуло перед глазами голубое, пронзённое солнцем небо.

В первое мгновение, замерев и потерявшись, мокрым комом скользил под холодным стеклом. Как всплеск, как взрыв, пришла последняя отчаянная надежда… Крыльями размахнув руки, гребанул вниз по течению, оттолкнулся но-

гами от мешающей крыши, уходя на глубину, закрутился, замельтешил в последнем шансе достать до полыньи.

Грудь раздирает от спёртого, уже чужого воздуха, хочется забыть обо всём и выплюнуть его омерзительную затхлость, прекратить борьбу… Но, сцепив зубы, мыча и теряя сознание, он грёб и грёб, спеша к неизвестному финишу.

Сначала тонко, потом набатно зазвенело в ушах, замелькали цветные огненные вихри в раскалывающейся голове и ослабли руки. Уже теряя сознание, увидел коричневое дно перед своим лицом, оттолкнулся от него и, собравшись в комок, рванулся вверх.

Тупой удар затылком пришёл откуда-то издалека, нереально, как во сне. Утробным толчком выбило сквозь зубы воздух и булькнула горлом вода, убитой птицей волокло его течение в щель меж льдом и подступающим дном, вяло загребали руки, пытаясь поднять безжизненное, тяжело обвисшее тело.

Резануло светом, туманно дошло до сознания, что над ним ничего нет. Очнулся через некоторое время и увидел, что лежит по пояс в воде на присыпанном снегом валуне. Холода, не чувствовал. Рвало, крутило, взблесками мигал просвет в набрякших водой глазах.

Никакая сила не могла оторвать его от этого гранитного пристанища, казалось, отступи на шаг и потащит, засосёт под синее брюхо льда зимняя река.

Сознание медленно возвращалось, хрустнули взявшиеся сосульками волосы. Сначала мутно, как в тумане, проступил берег, мечущийся по льду чёрный зверь, белое слепящее солнце. Попробовал встать на ноги, но они подломились, отказываясь служить.

Оторвал примёрзшую к валуну полу штормовки и, чертя носками сапог по гальке, выбрался по краю полыньи, подступающей к обрыву, выполз на снег.

Руки утонули в его неосязаемом пуху. Снова попытался встать и не смог. Пополз. Рядом крутится Перекат, лезет носом в лицо, скулит, мешает двигаться. Палатка совсем рядом, над обрывом, наносит дымком от печки, зовёт надеждой и теплом.

Бился долго и тяжело, всё скатывался и скатывался назад от самой кромки обрыва, отдышавшись, снова полз, ловя непослушными, деревянными пальцами тонкие корни, торчащие из земли.

Можно сделать большой крюк по косе и выползти на пологий склон, но не позволяла отступиться натура, да и не было времени, замерзал…