Повести Ангрии

Упрямства и романтичности мисс Вернон было не занимать, и с нее вполне сталось бы осуществить нечто подобное. Собственно, она даже предприняла первые шаги: подарила горничной свои хорошенькие часы с бриллиантами, а взамен попросила заказать у портного в Фидене костюм мальчика. Часы стоили примерно две сотни гиней, костюм — от силы шесть фунтов. Видимо, бездумная расточительность досталась мисс Каролине по наследству. В приобретенном за столь большую цену наряде она намеревалась в один прекрасный день выскользнуть из дому, пройти четыре мили до Фидены, а оттуда доехать до Витрополя дилижансом.

Настолько далеко она успела продвинуться в своих мудрых планах, когда однажды утром, часов в десять, вошла служанка и положила рядом с ее кофейной чашкой письмо — первое и единственное, полученное Каролиной с приезда в Эдем-Коттедж. Она взяла послание и оглядела печать, адрес и штемпель. Печать была самая простая, сургучная, адрес написан неразборчиво, на штемпеле значилось «Фритаун». Полнейшая загадка. Каролина растерялась. У нее не было никаких соображений, от кого может быть письмо. Она разглядывала его долго, не решаясь сломать печать. Покуда есть сомнения, есть и надежды; определенность может грубо их раздавить. Наконец она собралась с духом, сломала печать, раскрыла послание и прочла:

«Вудхаус-Клиф

Фритаун

29 ноября

Моя дорогая маленькая Каролина!»

Дочитав до этих слов, мисс Вернон уронила письмо на колени, упала лицом на стол и залилась слезами. Весьма странное поведение, но юные романтические барышни, по слухам, часто ведут себя непоследовательно. Торопливо вытерев глаза, Каролина вновь схватила письмо, глянула на него, опять заплакала, улыбнулась сквозь слезы, встала, быстро прошла по комнате, остановилась у окна и, держа послание дрожащей рукой, сквозь пелену влаги прочла следующую примечательную эпистолу: