Повести и рассказы

Адвокат ей помогал. Когда обнажилась розовая, упругая Ниночкина рука с ямочкой на локте, адвокат дотронулся пальцами до красного места на бело-розовом фоне плеча и вежливо сказал:

- Простите, я должен освидетельствовать. Поднимите руки. А это что такое? Грудь?

- Не трогайте меня! - вскричала Ниночка. - Как вы смеете?

Дрожа всем телом она схватила кофточку и стала поспешно натягивать ее.

- Чего вы обиделись? Я должен еще удостовериться в отсутствии кассационных поводов...

- Вы - нахал! - перебила его Ниночка и, хлопнув дверью, ушла.

Идя по улице она говорила себе:

"Зачем я пошла к адвокату? Мне нужно было пойти прямо к доктору. Самое лучшее - это пойти к доктору, пусть он даст свидетельство о гнусном насилии".

III

Доктор Дубяго был солидный пожилой человек.

Он принял в Ниночке горячее участие, выслушал ее, выругал начальника тяги, адвоката и потом сказал:

- Разденьтесь.

Ниночка сняла кофточку, но доктор Дубяго потер профессиональным жестом руки и попросил:

- Вы уж, пожалуйста, совсем разденьтесь...

- Зачем же совсем? - вспыхнула Ниночка. - Он меня хватал за руку. Я вам руку и покажу.

Доктор осмотрел фигуру Ниночки, ее молочно-белые плечи и развел руками.

- Все-таки вам нужно раздеться... Я должен бросить на вас ретроспективный взгляд. Позвольте, я вам помогу.

Он наклонился к Ниночке, осматривая ее близорукими глазами, но через минуту Ниночка взмахом руки сбила с его носа очки, так что доктор Дубяго был лишен на некоторое время возможности бросать не только ретроспективные взгляды, но и обыкновенные.

- Оставьте меня!... Боже! Какие все мужчины мерзавцы!

IV

Выйдя от доктора Дубяго, Ниночка вся дрожала от негодования и злости.

"Вот вам - друзья человечества! Интеллигентные люди... Нет, надо вскрыть, вывести наружу, разоблачить всех этих фарисеев, прикрывающихся масками добродетели".

Ниночка прошла несколько раз по тротуару и, немного успокоившись, решила отправиться к журналисту Громову, который пользовался большой популярностью, славился, как человек порядочный и неподкупно честный, обличая неправду от двух до трех раз в неделю.

Журналист Громов встретил Ниночку сначала неприветливо, но потом, выслушав Ниночкин рассказ, был тронут ее злоключениями.

- Ха-ха! - горько засмеялся он. - Вот вам лучшие люди, призванные врачевать раны и облегчать страдания страждущего человечества! Вот вам носители правды и защитники угнетенных и оскорбленных, взявшие на себя девиз - справедливость! Люди, с которых пелена культуры спадает при самом пустяковом столкновении с действительностью. Дикари, до сих пор живущие плотью... Ха-ха! Узнаю я вас!

- Прикажете снять кофточку? - робко спросила Ниночка.

- Кофточку? Зачем кофточку?.. А, впрочем... можно снять и кофточку. Любопытно посмотреть на эти следы.. гм... культуры.

Увидев голую руку и плечо Ниночки, Громов зажмурился и покачал головой.

- Однако, руки же у вас... Разве можно выставлять подобные аппараты на соблазн человечеству. Уберите их. Или нет... постойте... чем это они пахнут? Что, если бы я поцеловал эту руку вот тут... в сгибе.. А... Гм... согласитесь, что вам никакого ущерба от этого не будет, а мне доставит любопытное ощущение, которое...

Громову не пришлось изведать нового любопытного ощущения. Ниночка категорически отказалась от поцелуя, оделась и ушла.

Идя домой, она улыбалась сквозь слезы:

"Боже, какие все мужчины негодяи и дураки!"

V

Вечером Ниночка сидела дома и плакала.

Потом, так как ее тянуло рассказать кому-нибудь свое горе, она переоделась и пошла посидеть к соседу по меблированным комнатам студенту-естественнику Ихневмонову.

Ихневмонов день и ночь возился с книгами, и всегда его видели низко склонившимся красивым, бледным лицом над печатными страницами, за что Ниночка шутя прозвала студента профессором.

Когда Ниночка вошла, Ихневмонов поднял от книги голову, тряхнул волосами и сказал:

- Привет Ниночке! Если она хочет чаю, то чай и ветчина там. А Ихневмонов дочитает пока главу.

- Меня сегодня обидели, Ихневмонов, - садясь, скорбно сообщила Ниночка.

- Ну!.. Кто?

- Адвокат, доктор, старик один... Такие негодяи!

- Чем же они вас обидели?

- Один схватил руку до синяка, а другие осматривали и все приставали...

- Так... - перелистывая страницу, сказал Ихневмонов, - это нехорошо.

- У меня рука болит, болит, - жалобно протянула Ниночка.

- Экие негодяи! Пейте чай.

- Наверно, - печально улыбнулась Ниночка, - и вы тоже хотите осмотреть руку как те.

- Зачем же ее осматривать? - улыбнулся студент. - Есть синяк - я вам и так верю.

Ниночка стала пить чай. Ихневмонов перелистывал страницы книги.

- До сих пор рука горит, - пожаловалась Ниночка. - Может, примочку какую-нибудь надо?

- Не знаю.

- Может, показать вам руку? Я знаю, вы не такой, как другие, - я вам верю.

Ихневмонов пожал плечами.

- Зачем же вас затруднять... Будь я медик - я бы помог. А то я естественник.

Ниночка, закусив губу и, встав, упрямо сказала:

- А вы все-таки посмотрите.

- Пожалуй, показывайте вашу руку... Не беспокойтесь... вы только спустите с плеча кофточку... Так... Это?.. Гм... Действительно, синяк. Экие эти мужчины. Он, впрочем, скоро пройдет.