Повести и рассказы (СИ)

Юрка предложил Любе, прилечь, положив ему голову на колени, но она отказалась.

- Тогда давай я лягу.

- Ложись.

Юрка повернулся, сел на краешек чемодана, и улегся на спину, положив голову Любе на колени.

Люба чуть нагнулась, и Юркина щека прижалась к ее груди. Юрка как маленький ребенок потерся об нее, и прижавшись к ней закрыл глаза.

Люба смотрела на Юркино лицо и думала. Как же это получается. Почему они такие счастливые.

Она думала, что такое бывает только в кино, или в красивых романах о любви, но получается, что это действительно существует. Без всяких обязательств, без обещаний, без принуждений, без напыщенности и вранья, а очень просто и прекрасно.

Юрка открыл глаза и улыбнулся.

- Поцелуй, - шепнул он.

-   Нет, - шепнула она.

- Ну, поцелуй.

Люба улыбаясь, чуть нагнулась, поцеловала Юрку, Юрка рукой аккуратно прижал ее голову, их губы слились в долгом поцелуе. Потом  он гладил ее красивые светлые волосы, любуясь ее лицом и глубиной голубых глаз. Он не мог ей налюбоваться. Они еще целовались, потом Юрка закрыл глаза и уснул. Люба, прислонясь спиной к стенке, тоже задремала.

Проснувшись, Юрка увидел, что Люба не спит, а разглядывает его лицо.

- Ты почему не спишь?

- Не хочется.

- Обманываешь?  - Она пожала плечами.

- Хочешь, ложись мне на колени. Она согласилась, и, примостившись поудобней, положила ему голову на колени. Юрка наклонился над ней, поцеловал ей волосы, обнял и закрыл глаза. Они задремали. Люба проснулась, и, желая подняться, разбудила Юрку.

- Что случилось?

- Рука занемела. А сколько время?

Юрка глянул на часы. – Половина шестого.

Они огляделись, вокзал по-прежнему спал.

- Смотри Юр места свободные. - Рядом с ними было два свободных места. Они поднялись с чемодана и уселись в удобные кресла, поставив чемодан рядом. Обнявшись, они положили головы друг другу на плечи.

- Спи лапочка. – Шепнул Юрка, поцеловав  девушку в шею, закрыл глаза, и они опять уснули.

Когда они проснулись, на улице уже было светло.

Они, улыбаясь друг другу, сладко потягивались.

- Пойдем гулять?

- Пошли.

Они сходили в камеру хранения, сдали чемодан, потом  сходили в туалет, чтоб умыться и привести себя хоть чуть-чуть в порядок и спустились в метро. Пересаживаясь с электрички на электричку, они направлялись к площади Революции.  Они хотели посмотреть на кремль и на смену караула у мавзолея.

В вагоне какой-то пьяный приставал к женщине, потом зацепи Любу. Ему было лет сорок, и он был худощав. Юрка подумал. Что ему не везет. Ему хотелось защищать эту девушку, ему хотелось, чтоб к ней пристал какой ни-будь жлоб. Юрка не то, чтобы любил драться, просто это частенько приходилось делать, и бить он умел. Ему хотелось, чтоб Люба увидела, как он одним ударом сшибает с ног приличного верзилу, а это лишь пьяненький веселый мужичек. Вот и остановка. Юрка облегченно вздохнул.

Они опять шли по улице, обнявшись, наугад, но вышли на Красную площадь. Улицы были пустынны, лишь на перекрестках стояли милиционеры, и изредка попадались прохожие.

Людей на Красной площади было мало, до смены караула оставалось полчаса.

- Пойдем, обойдем вокруг кремля.

-  А мы успеем к смене караула?

- Должны.

Они шли, останавливаясь около башен, читая на них надписи, Юрка рассказывал о других башнях, которые находятся в крымских крепостях у Черного моря. Потом болтал что-то не околесное. Иногда шептал ей на ушко что-то такое, чего нельзя было говорить вслух.  Они останавливались, весело смеялись, и крепко обнявшись, целовались, нежно улыбаясь и прикрыв глаза. Оторвавшись от поцелуя, Юрка посмотрел девушке в глаза.

- Ты меня любишь?

Люба, соглашаясь, медленно моргнула глазами, и, улыбаясь, прошептала:

- Ты мне очень, очень нравишься. – Она понимала, что сказала ни совсем то, что чувствовала. Ее сердце стучало как никогда. Она хотела ему наговорить каких-то  красивых слов, но от волнения у нее перехватило дыхание, и задрожали руки.

Юрка смотрел на девушку. Их взгляды выражали все чувства, нежности, страсти, умиления и благодарности.

- Ты очень,  красивая, очень, очень. Говорить о любви он не умел. Любовь для него, это что-то святое и он не мог чернить ее словами, и разве можно выразить словами это чувство, чувство любви, которое он испытывал к ней каждой клеточкой своего естества. Он прекрасно понимал, что это мимолетно и даже не нужно, ведь они больше никогда не встретятся, и лучше об этом не говорить. А вдруг это сон, и переполненный радостью он проснется. Он прекрасно понимал, что влюблен, и ему так хотелось  об этом говорить, но зачем расстраивать себя и эту прекрасную девушку. Лучше все слова оставить при себе.

Они шли медленно, опять останавливаясь, любуясь друг другом, улыбаясь и целуясь.