Повести каменных горожан

Среди других его произведений — бюст А. Д. Меншикова (1723–1729 гг., известен в мраморной версии, исполненной в 1849 г. И. П. Витали по несохранившемуся восковому оригиналу, Русский музей); бюст неизвестного (1732 г., возможно автопортрет, бронза, Третьяковская галерея); скульптурная группа «Императрица Анна Иоанновна с арапчонком» (1733–1741 гг., бронза, Государственный Русский музей).

^{Дворцовая наб., 38}

Эффекты театральной репрезентации, барочная пышность, тонкая отделка деталей порой сочетаются в этих работах (в особенности в скульптурной группе) с жестким натурализмом в передаче лица. Мастер участвовал в 1721–1723 годах в оформлении Большого каскада в Петергофе (маскароны, военно-аллегорические рельефы, группа «Нептунова телега»), а в 1721–1724 годах работал над моделью (неосуществленного) «триумфального столпа» в память побед в Северной войне 1700–1721 годов.

Умер Растрелли в Петербурге 18 (29) ноября 1744 года.

Растрелли Франческо Бартоломео

Растрелли Франческо Бартоломео (Варфоломей Варфоломеевич; 1700–1771) — архитектор, основоположник русского барокко — сын Б. К. Растрелли. Первое время помогал отцу, затем стал получать самостоятельные заказы.

После смерти Петра I в России настала эпоха дворцовых переворотов. Старший Растрелли разбирался в них как гениальный ювелир и чувствовал себя в атмосфере дворцовых интриг будто рыба в воде! Преисполненный всех достоинств и пороков своего века, он отчаянно любил сына, всячески его оберегал, прекрасно понимая его одаренность. Поэтому как только во дворце, как говорится, «начинало пахнуть паленым», Бартоломео всеми правдами и неправдами выпихивал сына за границу — учиться зодчеству. Франческо, переименованный в России в Варфоломея Варфоломеевича, ездил в Европу шесть раз! И что самое радостное, в отличие от многих российских дворянских недорослей, привезших из Франции только наимоднейшие камзолы, парики и венерические болезни, действительно много чему выучился.

^{Невский пр., 17}

С 1730 года он — придворный архитектор. И с удовольствием добавлю — гениальный архитектор! Можно сказать, Бах и Моцарт архитектуры в одном лице! Все мог! Все умел! А рисовальщик какой! А руками — и печку сложить, и часы починить!.. Одно слово — гений! Только шапку перед его памятью снять да в пояс поклониться — спасибо Вам, великий итальянец русской службы!

Среди его известнейших творений несколько великолепных дворцов — Воронцовский (1749–1757 гг.), Строгоновский (1752–1754 гг.), Екатерининский в Царском Селе (1752–1757 гг.) и Зимний (1754–1762 гг.), Смольный собор (1748–1754 гг.). Будучи превосходным мастером лепки не хуже отца, Растрелли уделял огромное внимание скульптурному декору своих построек. Сам готовил детальные рисунки для лепщиков и резчиков, претворявших в реальность его замыслы. По рисункам зодчего созданы фигуры атлантов и кариатид, украшающих большинство его сооружений.

Светлый талант Растрелли, где в удивительной пропорции, гармонично, как в музыке, сочетаются жизнеутверждение и грусть. Его скульптура, декоративная скульптура в частности, необходимый и полнозвучный аккорд во всем архитектурном блеске! Но. не более!

Маскаронов из рук великого мастера на стены его созданий перепорхнуло множество. Одних аморетти десятки, но они еще не наполнились многозначностью тайны, их еще нельзя рассматривать отдельно и подробно, выделив из общего согласного ансамбля растреллиевских творений. Во след гению Растрелли, во след эпохе блистального барокко должен был прийти иной стиль и другой мастер, наполнивший декоративную скульптуру глубоким многозначным и таинственным содержанием. И это произошло — он пришел! (см. «Тайны Чарльза Камерона»).

Но до того был краткий период появления на замковых камнях домов Северной столицы маскаронов, так сказать, «неопределенного содержания». Следуя европейской моде или развитию европейской архитектурной мысли, где начинает господствовать классицизм, на новые для России — совершенно европейские здания пожаловали якобы античные маскароны.

«Декоративные элементы и, в частности, львиные и человеческие маскароны на фасадах зданий классического стиля впервые увидели петербуржцы в конце 60-х годов XVIII века. Это были обывательские дома, возведенные по проекту современника И. Е. Старова архитектора А. В. Квасова, участвовавшего в разработке генерального плана реконструкции Петербурга. Один из них — дом № 8 по Невскому проспекту (дом Сафонова) сохранился до наших дней. Замковые камни окон его первого этажа украшены женскими масками. В конце XVIII — начале XIX века на фасадах жилых домов женские маски стали появляться повсеместно: дом Брюллова (В. О., Съездовская линия, 21); дом Петровых (наб. р. Фонтанки, 92); дом Дехтерева (Спасский пер., 11), авторы построек не установлены; жилой дом Академии наук (наб. Лейтенанта Шмидта, 1), построен учеником А. Н. Воронихина Д. Филипповым в 1806–1808 гг. и перестроен по проекту архитектора А. Д. Захарова его помощником А. Г. Бежановым в 1808–1809 гг.