Повести. Пьесы (СИ)

Слова знает, подумал Коля. Впрочем, на стройке слов хватает…

— Земляк? — спросил верзила.

— Тебе что за дело? — с ходу отбрила Раиса. — Жених.

— А я тогда кто? — заулыбался верзила.

— А ты дурак. Катись к своим лопухам, простынет все.

Тот облапил Раису, получил по шее и, вполне довольный, пошел к своей компании.

— Приятель? — спросил Коля.

Пока они развлекались, он как раз доел борщ.

— Да ну… Из нашей бригады. Здоров — прямо ломовой. Баллоны мне таскает.

— А ты кто?

— Эх, ты, — сказала она, — а еще судьбу угадываешь.

Разговор шел простой, легкий, вдумываться не хотелось. Но раз так повернулось, Коля глянул на нее повнимательней, прикинул, что к чему, и сказал почти утвердительно:

— Сварщица?

— Само собой, — ответила Раиса. — Кто на стройке богатые девушки?

— И много выходит?

— Надо, так и четыре.

— А надо?

— Не мешает.

— Ну и зачем тебе?

— Знать будешь много, — сказала она, — и так вон седой.

Они как раз доели горячее.

Раиса тылом ладони утерла губы и спросила:

— А правда, тебе сколько лет?

От борща и шницеля Коля подобрел, Раиса его больше не раздражала. Девка как девка. И душа жива, и человеческий язык понимает. Ну а тон командирский — что поделаешь, время такое: нынче что ни баба, то фельдфебель…

Он ответил, как есть:

— Сорок один.

— А смотришься помоложе. Но не слишком. Года на три.

Доела пирожное, отхлебнула чаю и невесело заключила:

— Дурак ты…

Коля удивился:

— Почему дурак?

— А что, нет, что ли?

Он подумал немного и согласился:

— Может, и дурак.

Странное дело — поел, и ноге стало легче. Хромал, конечно, но уже не так. Хотя не исключено, что просто приспособился, ставил ступню боком, и мышца не напрягалась.

— Проводить? — спросила Раиса.

— Да ничего, дойду.

Уже на улице полюбопытствовал:

— А ты откуда знаешь, что дурак?

Она отмахнулась:

— А чего тут знать-то? Тоже еще, человек-амфибия. Загадка века. Да я тебя сразу раскусила.

— Ну и чего ты раскусила?

— Все раскусила. Кто ты есть. Алкаш и бич. И больше никто.

Раиса посмотрела на него.

— А что, нет, что ли?

И опять он, подумав, согласился:

— Можно и так сказать.

У подъезда общежития они сели на скамейку. Раиса с досадой проговорила:

— Ну чего ты себе думаешь? Ведь уже старый. Скоро вон седой будешь. Кому ты тогда нужен? Разведенный небось?

Он покачал головой:

— А ведь угадала!

Она бросила в сердцах:

— Тоже мне тайна! Когда мужику сорок лет, а он бичует… Небось раз пять в загс шлялся?

— И разу хватило, — ответил Коля.

Забавно было говорить ей правду, потому что цена этой правде грош базарный. Он мог и дальше отвечать на любые вопросы, отвечать долго и вполне искренне, все равно узнала бы она о нем не больше, чем по конверту мы узнаем о письме. Боль, судьба — это все внутри, а конвертов на целковый дают двадцать штук.

— Специальность-то есть? Или потерял?

— Потерял, — признался Коля.

— А чем живешь? Где что обломится?

— Да в общем так.

— Хоть что-нибудь зарабатываешь?

— А как же! На сплаве прилично подкалымил. С геодезистами ходил. У них хорошо — коэффициент. Да полевые, да безводные…

— Постоянное что-то надо, — сказала Раиса, — надежное. Чтобы всегда при тебе… Ты в прошлой-то жизни кем был?

— В какой такой прошлой? — переспросил Коля. В первый раз она его озадачила. Может, соврать?

— Да будет тебе. У каждого есть какая-нибудь прошлая жизнь.

— И у тебя?

— Что я, не человек, что ли?.. Ну, так кем?

Коля уже собрался с мыслями. Зачем грешить без надобности? Прошлая его жизнь была как раз вполне нормальная.

— Прошлая жизнь у меня была скучная, — сказал Коля. — В конторе сидел. Чиновником. Бумажку туда, бумажку сюда. Оно, может, и неплохо, да не по мне.

— И жена?

— А как же!

— И дети?

— От них не отмолишься!

— И квартира?

— Надо ж где-то жить.

— Ну и чего ж ты?

— Да так, вышло помаленьку.

Раиса вдруг тряхнула рукавом, высвобождая часы, и заторопилась:

— Ладно, смена у меня. Ты вот чего. Видишь дом? Вон, за булочной? Так вот — дом четыре, подъезд четыре, квартира шестьдесят семь. Три цифры запомнишь?

— Это могу, — сказал Коля. — Ну и чего мне с этими цифрами делать?

— Дурак! — сказала Раиса и пошла к автобусной остановке.

Коля смотрел ей вслед и улыбался. Любопытно, что за мысли копошатся сейчас в этой коротко стриженной голове? Да, собрала информацию…

Забавно это было, очень забавно. Ибо прошлая Колина жизнь была короткая, странная и чужая. И развалилась сразу, потому что держаться ей было не на чем.

Позапрошлая была несложней. Про нее Раиса не спрашивала.

…Коля встал, снова попробовал ногу. Да нет, не страшно. Ступать аккуратно, и ничего.

Он подумал немного, вздохнул и сказал себе: ладно, раз уж все равно вышел…

У проходившего парня спросил, где ближний магазин нужного профиля, сходил туда и принес в общежитие пять бутылок пива и одну портвейна. Портвейн был паршивый, но и тот потребовал знакомства и приятельского разговора, а выносить бутылку пришлось под полой.

Вечером, когда пришли ребята, он все это выставил на стол. Кроме Павлика и Жорки был еще курчавый паренек с умными черными глазами — тот, что на костре говорил Викентьеву про личный эксперимент.