Повести. Пьесы

Федор. На. /Передает ей бутылку./

По очереди пьют из горлышка.

Федор. Остался сегодня наш Гурам без чаевых.

Зоя. Никогда не купалась ночью. Даже в реке.

Федор. Не замерзнешь потом?

Зоя. Это полотенце, как халат.

Федор. А тряпье купальное?

Зоя. Нас же только двое. /Идет к воде./

Федор. Ты сейчас как таитянка в белом купальнике.

Зоя. Знаешь, а ночью оно действительно черное… Видишь меня?

Федор. Когда плывешь, бурунчик отсвечивает.

Зоя. Отряхни, пожалуйста, простыню.

Федор /отряхнув простыню/. Иди сюда. /Заворачивает Зою в простыню./

Стоят молча.

Федор. До чего же здесь здорово.

Зоя. Тебе сегодня весь день было хорошо? Только честно.

Федор. Честно?

Зоя. Ага.

Федор. Теперь и умереть, не обидно.

Картина пятнадцатая.

Юг. Берег моря. Утро. Солнечно и жарко. Федор и Зоя завтракают, лежа, на пляже.

Федор. Ну, а учиться дальше думаешь?

Зоя /жуя, беззаботно/. Не знаю… Вообще-то надо бы. Там видно будет!

Федор /передразнивая/. Надо бы… Нельзя жить минутой — даже самой лучшей минутой. Вчера минимумом была таблица умножения, сегодня десятилетка; а завтра будет институт. Век профессионалов! Мужа можешь сменить через год. А профессия — это на всю жизнь.

Зоя /благодушно, не переставая жевать/. Зато человек, не умеющий жить минутой, вообще, не будет счастлив, потому что вся жизнь складывается из минут.

Федор /злясь на ее благодушие/. Да чушь все это! Детский бред!

Зоя, смеясь, целует его в щеку.

Федор. /отмахиваясь/. Ты знаешь, как надо горбить, чтобы хоть чего-нибудь в жизни добиться? Да черт с ним — добиться. Просто не зависеть от фокусов судьбы. Иначе будет тебя швырять, как попало. И куда попало.

Зоя. Наверное, ты прав. У тебя есть жизненный опыт, а у меня нет… Ого! Смотри — знакомое лицо.

Появляется дорожный попутчик с колодой карт в руках.

Попутчик. А, земляк! И — ты здесь, оказывается. Привет, девушка! А я покантовался в Сухуми — надо, думаю, ближе к природе. А вы сразу сюда?

Федор. Сразу.

Попутчик. Ну и правильно. Отдыхать, так отдыхать. В «пулю» третьим не пойдешь?

Федор. Жарко.

Зоя. Федь, а правда, сыграй. Я же вижу — хочется.

Федор. «Пуля» дело долгое, часа два, а то и три.

Зоя. Ну и что? Я буду за тебя болеть.

Попутчик. Во, девушка, молодец! Здраво мыслит.

Федор. Ну, допустим я третий, а второй где?

Попутчик. Второй-то? Да вон, у буйка. Ему только картами помаши — как акула приплывет, мировой рекорд поставит. /Машет картами, кричит/. Эй!.. /Федору. / Ты как — «сочинку»? «Ленинградку»?

Федор. Мне без разницы.

Попутчик. «Сочника», по копейке — идет?

Федор. Пожалуйста.

Попутчик. Нам хоть на щелчки, лишь бы расписать. Ну, черте что! Пол-отпуска мимо, а третьего все нет! Тасуй пока, а я расчерчу.

Федор берет карты, тасует.

Зоя. Я схожу домой на часок?

Федор. А чего тебе там?

Зоя. Белье доглажу. Я быстро.

Федор. Ну, давай, в темпе.

Зоя. Ага. /Целует его в щеку, уходит. Оглянувшись, машет рукой и чмокает вслух/.

Попутчик. Вот у нас в Москве компания, там один доктор наук. Он у себя в институте дал указание — «пулю» на машине отпечатали, сразу сто листов. Я вот думаю — ну чего стоит взять ее и официально в типографии выпускать. Допустим, по три копейки штука. И народу польза, и государству.

Федор. Ну, где там твоя акула?

Попутчик. Вон, вылезает. Э-эй!

Эта картина финальная, отличается от всех предыдущих большей, причем, все возрастающей мерой условности. Местом ее действия является юг целиком, переходы из декорации в декорацию проходят почти без пауз. Начинаясь вполне реалистически, она, вслед за меняющимся настроением Федора, постепенно перемещается как бы в его сознание. В начале картины — улица перед домом Самвела. Самвел возится в саду.

Федор /входя/. Привет, Самвел!

Самвел. Добрый день… Уже?

Федор /с недоумением/. Чего — уже?.. Долго ли умеючи!.. Зою не видел?

Самвел. Как не видел! Видел. Попрощались.

Федор. Почему — попрощались?

Самвел. Ты разве не провожал?

Федор. Ну-ка, погоди… /Бросается в комнату, ищет Зоины вещи, чемодан. Чемодана нет. На кровати Федора стопка выглаженного белья. Сверху лежит тетрадный листок, придавленный букетиком. Федор быстро пробегает листок глазами, кладет на место и выбегает из комнаты. / Своеобразно… / Самвелу, спокойно. / Давно уехала?

Самвел. Два часа, полтора часа… Ничего не сказала?

Федор. Сюрприз устроила… /Найдя приемлемую формулировку. / У нее отпуск кончился — вот и устроила сюрприз. Удобная женщина — провожать не надо.

Самвел /оглаживая неловкость/. Это ты правильно! Хорошая девушка! Москвичка! Провожать не надо!

Федор. Ладно, прошвырнусь. Парни вроде «пулю»' затевали… Слушай, а поезд опоздать не мог?

Самвел. Нет, поезд не опоздал. Поезд уже давно гудел.

Федор. Ну, ладно. А хорошая, все-таки, девчонка. У другой бы сейчас и слова, и слезы, и черте что. А она бельишко выгладила, а сверху — записка и букетик. Красиво развязала!