Повести: "Солнечная константа", " Песчаная смерть", "Болото вверх тормашками"

Наступила мертвая тишина. Коричневый пес, следовавший за Бордманом с наружной террасы шумно зевнул. Бордман резко обернулся и бессознательно почесал его голову между ушами. Юный Барнс сглотнул.

— Прошу прощения, сэр, — сказал он. — А каковы прогнозы погоды?

— Пока обещают хорошую погоду, — приязненно сказал Сэндрингхем. — Вот почему я позволил Бордману и Вернеру спуститься вниз. Три головы лучше одной. Я рискнул их жизнями, надеясь на их мозги.

Бордман продолжал почесывать голову дога. Вернер облизал губы. Юный Барнс переводил взгляд с одного на другого. Затем он снова взглянул на Главу сектора.

— Сэр, — сказал он. — Я… я думаю шансы довольно приличные. Мистер Бордман… я думаю он справится, сэр!

И он сильно покраснел от одного предположения, что он сказал нечто оскорбительное для уха Главы Сектора. Это было все равно что поучать его, как пользоваться скафандром.

Но Глава сектора мрачно кивнул, подтверждая и повернулся к Бордману, выслушать его мнение.

Нижняя часть острова медленно сползала в океан. С лодки находящейся вдали от побережья — скажем в нескольких милях — побережье казалось мирным и спокойным. Виднелись дома и лодки. Они были намного меньше чем те, которые выливали на воду масло. Эти лодки не сновали туда-сюда. Большинство из них, казалось стояло на якоре. На некоторых виднелась какая-то активность. Люди без всплеска погружались в океан и доставали с океанского дна различные предметы и перетаскивали их вглубь холмов. Через длительные промежутки мужчины выбирались на борта лодок и сидели отдыхая и покуривая.

Солнце сияло, земля была зеленой и казалось все выглядело исключительно мирно. Но небольшая шлюпка Надзора приблизилась к берегу и все изменилось в одно мгновение. На милю масса зелени, казавшееся растущими у края воды деревьями превратилась в поломанные ветви и рухнувшие стволы. В полумиле от берега вода стала мутной. В ней начали попадаться плавающие предметы; крыша дома, массивное дерево с вывороченными конями. Детская игрушка мелькнула мимо лодки. Показались экзотически и странно выглядевшие три деревянных ступеньки, ведущие прямо в океан.

— Пока что не обращая внимания на неотвратимый взрыв хранилища топлива, — сказал Бордман, — мы должны найти что-нибудь, что следует сделать чтобы остановить сползание почвы. Я надеюсь, что вы не забыли, лейтенант, задавать как можно больше бесполезных вопросов.

— Да, сэр, — ответил Барнс. — Я пытался. Я спрашивал обо всем, о чем только мог придумать.

— Что это за лодки?

Бордман показал пальцем на лодку, которая походила на проволочную корзину, подпрыгивающую на воде.

— Это садовая лодка, сэр, — ответил Барнс. — На этой стороне острова берег опускается настолько незначительно, что возможно устроить морские сады на дне. Это конечно нельзя сравнить с шельфовыми фермами Земли, но можно получать съедобные морские водоросли. И садоводы пытались приспособить их к существованию на суше.

Бордман перегнулся через борт и осторожно взял очередную пробу морской воды. Он поднял голову и прикинул расстояние до берега.

— Я предпочел бы кого-нибудь одетого в в маску для подводного плавания и трубку, сказал он сухо. — Какова здесь глубина?

— Мы находимся в полумиле от берега, сэр, — сказал Барнс. — Значит, около шестидесяти футов. Дно находится под трехпроцентным наклоном, сэр. Этот угол измерен точно, несмотря на наносы ила. И здесь нет песка, позволяющего ускорить скольжение.

— Три процента это не так уж и плохо!

Бордман выглядел довольным. Он вытащил один из ранее взятых образцов и поднес к глазам. Придонный ил был практически таким же как и почва на земле. Но почва была более коллоидна. В морской воде очевидно она тонет из-за соли, которая усложняет образование суспензии.

— Вы видите в чем дело, а? — спросил он.

Когда Барнс покачал головой, Бордман объяснил:

— Видимо, за мои грехи, мне пришлось достаточно часто иметь дело с планетами-болотами. Ил с засоленного болота очень отличается от ила пресных болот. Главная проблема людей на побережье, что из-за ирригации они перевернули находящееся на острове болото вверх тормашками, так что мокрая часть болота оказалась внизу. Так что вопрос заключается в том, чтобы использовать возможности соленого болота вместо пресного болота без уничтожения всей растительности на побережье! Вот почему я отправился за образцами. По мере того, как мы приближаемся к берегу вода должна становиться все более пресной.

Он сделал жест вспомогательному офицеру Надзора, управляющему катером.

— Пожалуйста, давайте подойдем поближе.

Барнс сказал:

— Сэр, моторным лодкам запрещено приближаться к побережью. Вибрация.

Бордман пожал плечами.

— Мы не будем исключением из правил. Я вероятно набрал уже достаточно образцов. А теперь ответьте мне, насколько далеко ил стекает с побережья?

— Приблизительно на две сотни ярдов, сэр. Грязь приближается по консистенции к мороженому. Вы можете увидеть, где заканчивается поток, сэр.

Бордман посмотрел в сторону берега, затем отвел взгляд.

— Э-э, сэр, — колеблясь произнес Барнс. — Могу я спросить?..

Бордман ответил сухо: