Повесы небес

В последних сценах Гамлет был доведен до неистового гнева намеками Яго о том, что он, Яго, предавался удовольствиям услад не только невестки, леди Макбет, но и снохи, любимой жены Гамлета, Джульетты. Ревнуя, Гамлет целовал на прощанье свою спящую новобрачную, а затем закалывал ее стилетом, который извлекал из ее же прически. Но за шпалерами[59] прятался Яго с замковой стражей, чтобы засвидетельствовать убийство. Когда они ворвались в комнату, Гамлет понял, что безнравственный отчим-дядя искусно довел его до убийства невинной Джульетты. Тогда Гамлет произносит горькую прощальную речь, и, допев ее, кончает жизнь самоубийством. Публика затаила дыхание, когда Гамлет вонзает стилет в свою грудь и медленно клонится назад, чтобы упасть на тело Джульетты. Камера крупным планом остановилась на этой сцене и повисла прямо над пурпуровым ложем, где поперек, как Крест Святого Георгия, легли друг на друга два тела. Экран медленно гаснет. После того, как экран погас и зажегся свет, студенты встали и захлопали, аплодируя подошвами ног по икрам, и продолжали аплодировать, хотя телепередача закончилась. Определенно, мирское восприятие спектакля зрителями преобладало над духовным, и не только в пределах Университета-36, как я убедился, когда появился в зоне расположения таверны. Я подавил приступы ревности и начал писать критику постановки для труппы.

Парень Драки, игравший Яго, несколько переигрывал, так как часто крутил усы и косил глазами, строя козни, но мне не следовало порицать студента за это. За всем этим я ясно угадывал ирландскую руку писателя-режиссера-постановщика Реда О'Хары, а он был уязвим. От мелодрамы с темой кровосмешения несло плохим вкусом, и она была неуместна на планете, где дети редко знали своих отцов.

Ред вместе с главными исполнителями и постановочным персоналом прибыл в таверну раньше меня. На Кики все еще было бархатное платье, сейчас украшенное орденом Святого Георгия, а Драки, без грима Яго, оказался молоденьким блондином. Больше всего я удивился, когда Ред представил мне своего оператора, Тамару, девушку с волнообразно колеблющимися бедрами, также носившую Крест Святого Георгия. Вспомнив качество изображения в телепередаче и затруднения Реда при поисках Джульетты, мне пришло в голову, что О'Хара использовал секс для достижения своих целей.

Мои похвалы студентам были неискренни до отвращения:

— Любой из вас мог бы играть на Бродвее. И вы, Драки — вашего Яго освистали бы на любой сцене Земли. Вы замечательно раскрыли образ злодея.

Беседа вокруг нашего стола велась на приглушенных тонах, даже после четырех или пяти тостов, но я уже научился оценивать темп и высоту харлечианских голосов. Студенты были вовлечены в оживленный, по временам даже шумный (по харлечианским меркам) разговор и фокусом их энтузиазма был Ред.

Но и я получил свой долю меда от того внимания, с каким слушали меня, как критика земных драм, и еще от недвусмысленных взглядов Тамары. Студенты жадно слушали, когда я рассказывал им о реакции публики, о том, как все затаили дыхание, о продолжительных аплодисментах.

— Ваше счастье, Драки, что вы были в телестудии, иначе вас забросали бы помидорами и яйцами.[60]

Под влиянием хорошего настроения и крепких напитков, возбуждаемый взглядами Тамары, прорезался мой старый мэндэнский синдром и я поднялся, чтобы произнести тост:

— За мастера постановочного персонала, за молодую даму, чей операторский гений и другие таланты не имели бы конкуренции при выборе любым голливудским продюсером, если бы ее привезли на Землю. Я пью за Тамару[61] с Плавно Качающимися Бедрами!

— Слушайте! Слушайте! — зачастил Ред.

Сидящая напротив меня Тамара подняла свои темные и сияющие, то ли от одухотворяющей лучезарности, то ли от сияния Креста Святого Георгия, глаза и сказала:

— Я пройду через все испытания, чтобы прийти к кресту учителя Джека.

Ее слова, которые я принял за первый проблеск рассвета в этом царстве языческой тьмы, очистили меня от всколыхнувшейся было мэндэнской мути, и я ответил:

— Дорогая овечка, да будет так, если так пожелает Декан всех Деканов.

— Осторожней, парнишка, — прошептал Ред по-английски, возможно, предположив, что я охмуряю одну из его Дам — носительниц Креста Святого Георгия, каково и было, сознаюсь, мое намерение. Затем Ред возвысил голос. — Дети! Нашим следующим делом в начале зимнего семестра будет музыкальный спектакль, транслируемый по телевидению со сцены гимнастического зала в присутствии зрителей, чтобы вы могли почувствовать реакцию публики. Я покажу вам наши музыкальные фильмы, чтобы показать, какое влияние оказывает хоровое искусство. Тамара, вы созданы для роли ведущей танцовщицы. У вас достаточно способностей для этого. Это будет колоссально.

Теперь прищелкивание и мурлыканье за столом ускорило свой темп: студенты, перебивая друг друга, снова начали развивать план Реда. Вдруг все разговоры прекратились.