Поветрие немой розы

Существо продолжало наступать, когда девушка хотела повернуться для побега, то белый свет мелькнул вокруг неё. Она стояла на заснеженных вершинах в горах. Небольшой уступ, от которого шли тропинки в две стороны и обе огибали гору. Северная метель не позволяла разглядеть что-то слишком далеко. В глубине метели послышался вой дикого зверя, сочетая рёв медведя и вой волка. Снег топил по колено, но с трудом Клацирия пыталась двигаться в противоположную сторону к тропе, где возможно было бы скинуть нападающего зверя.

– Клацирия! – Крик был сзади, со стороны рёва. Девушка в ужасе на мгновение застыла, не поворачиваясь.

Когда же решимость наполнила грудь, а голова вместе с телом нелепо повернулась в этом сугробе, то увидела стоявших Оникс и Коруса. Все так же статуи, но голос был Коруса. Артист явно кричал её, звал к себе. Прикрывая ладонью глаза от летящего снега, она всё вглядывалась в них. Невозможное ошарашило её. Так давно не слышала этого голоса, но был ли это его? Давно потерянный в бездне памяти, как она могла вспомнить его через такое время? Единственный момент с его голосом, застрявшим в голове, так это пение Коруса ещё болеющей Оникс, тогда он напоминал виолончель, а сейчас… Лира, резкая, кто-то дергал за струны, явно фальшивя, игру на таком инструменте девушка слышала в городе, поэтому знала, как он звучит. Желание идти к ним не уменьшалось, ведь здесь в метели, которую она уже даже не считала чем-то странным, она одна.

Только она сделала сложный шаг сквозь снег, медленный и волнительный, невидимая волна откинула её назад. Глаза в опаске закрывали ладони, чтобы скрыть тот ужас, который мог её убить.

– Ты там жива? Лежишь не двигаешься. – Незнакомый голос. Мужской, статный и басовый. Обладателей таким голосом обычно можно представить в виде важного воеводы или командующего, которому важно чтобы его слышали все.

Ночное небо приветствовало своими звездами Клацирию, открывшую глаза. Она всё ещё была на поляне возле леса. Отлетела она от упавшего тела того существа, который был совсем рядом. Мертво… Дыхание начало учащаться, а глаза расширились от запоздалого страха неведомой опасности.

– Он мёртв, можешь успокоиться. Я тебя не стану трогать… – Последнее, что слышала Клацирия, теряющая сознание.

Пропажа

– Её уже пятый день нету! – Борлен сидел за одним столом с Лукко в харчевне сомнительной репутации. По всюду на столах были следы от ножа, а где-то даже валялись зубы.

– Волнуешься? – Выдохнув дым спросил старший брат.

– Да что с ней будет то? Наконец-то исчезла! – Опрокинув кружку пива, Борлена слегка сморщило с непривычки, ведь до этого момента Клацирия запрещала ему пить. – Мамашей мне заделаться решила…

– Так, а прямо ей сказать не пробовал?

– Нет. Расстроить боялся. Обидеть её не хотел, так или иначе она за мной ухаживала почти всё время. Просто она перегибает палку иногда, понимаешь?

– Откуда? Не я ведь с ней живу. – Лукко, что-то рисовал на карте, спрятанной под рукавом снятой рубашки. – Надо было ей прямо говорить, обиделась и ничего! Мы тоже настрадались из-за её выходки тогда.

– Она не успевает на бал… Видимо всё отменяется, хотя я уже, итак, продал все кристаллы, что она купила. Не знаю её плана, но наверняка ничего бы не получилось.

Борлен выглядел уставшим. Под глазами виднелись синяки от недосыпа, а сами глаза имели легкою красноту. От дыма ему уже становилось нехорошо, подташнивало. Лукко не обращал внимание на самочувствие брата, даже взгляда не поднял на него. Ему было всё равно, брат или человек, которого он называл братом давно погиб ещё когда Корус положил его в повозку. Всё время Лукко вынашивал мысль в голове, что родной брат не мог просто так его бросить! Не принимая попытки, не отправившись на его поиски, закопав в том сене, в той самой повозке.

– Что ты делаешь? – Обратился Борлен к брату.

– Прикидываю маршрут корабля…

– Слушай, а может ты мне можешь немного помочь с деньгами? Совсем чуточку!

Ещё одна причина, по которой Лукко не считал человека перед собой братом. Приходит только когда ему что-то надо, выпрашивает, даже иногда умоляет лишь бы заполучить то что хочет. Так он жил и с Клацирией, упрашивая её на воровство, которого она избегала, зарабатывая своими выступлениями на праздниках, танцуя для публики, пока это дитё мирно отдыхало в закоулках города.

– Просто так? Нет. Но есть работёнка, возможно ты захочешь принять участие.

– Ну давай, говори!

– Отправишься вниз с новой группой завтра?

– Ммм… А получу я?

– Всё, что найдёте заберёте себе, ну и естественно золото, которого я думаю будет достаточно для твоих развлечений.

– Ладно, я согласен. Не думаю, что будет так сложно, да и Клацирия не пропадёт одна. – Борлен тянул свою чтобы тот Лукко её пожал в знак заключения договора, но тот лишь удивленно посмотрел.

– Подпись свою поставь, вот здесь.

Несколько листов пергамента, скрепленные в одну стопку. Договор о найме в команду, который Борлен не мог прочитать. Последним пунктом, перед самой строчкой подписи говорилось об отсутствии претензий в случае травм и смерти.

– А что это?