Повезло?

Я начал понимать, что попал в глубокую… дыру, и это никак не патруль, или патруль, но «по вызову», однако долго думать мне не дали – с коротким хэком второй врезал мне под дых прикладом. Это было очень больно! И если бы не напяленная на тело прямо под куртку РПС, по ремням которой пришелся удар, я бы скорее всего потерял сознание. А так я только отлетел на метр-два в сторону и свалился в пыль, вызвав гогот у обоих бандитов. Они даже опустили стволы, удерживая их только за рукояти, аж покачиваясь от смеха… Я как-то неосознанно, механически – такое у меня и на Земле бывало в сложные моменты жизни – сунул руку под куртку, сдернул пистолет и, вскинув его на уровень глаз, начал стрелять! Первые пули ударили в говорившего, он почему-то показался мне более опасным, и ему достались первые четыре выстрела. Второй, с расширившимися глазами смотрел на оседающее в пыль тело напарника – а с дырами в груди не живут даже Великие Рембы, ну, кроме как в Голливуде – и прозевал момент, когда еще мог бы успеть что-то сделать. А когда он с истерическим взвизгом начал поднимать автомат – я уже целился в него. Еще четыре выстрела – и бандит валится на дорогу, уронив автомат и судорожно сжимая живот руками. Этот был еще жив, когда я поднялся на ноги и побрел к нему, на ходу нашаривая второй магазин в кармане штанов. В этот момент зарычал двигатель, и фургон-шлюховоз сорвался с места, обдав пылью и меня, и обоих бандитов. Я заорал:

- Стой, бляха, автомат верни, козел! – но это было уже вдогонку стремительно улепетывавшему автобусу. Вот гаденыш! Ладно, далеко не уедешь, а на соседней базе я тебя поймаю… Так, что мне сейчас делать? Бли-ин, трупаки… Не, вот этот еще дышит:

- Эй, урод, жить хочешь? – я вытащенным из его же ножен ножиком кольнул скрюченного бандоса в ногу. Тихо скулящий тип сквозь стон выдавил:

- Не убивай… дэнег дам… многа дэнег…

- Слышь, богатей, кого вы пасли тут? Правду говори, мудак, или я тебя на ремни порежу! – я добавил в голос истерики (особо не напрягался, правду говоря!), вкалывая одновременно прямо сквозь одежду в плечо бандиту противошоковое из шприц-тюбика (прямо возле открытой дверцы в машине взял, стандартная такая автоаптечка) – а то что-то он уж слишком заметно дрожать стал. Еще сдохнет раньше времени! Но он, уже через полминуты после укола, чуть расслабился и простонал:

- Заказали тэбя… с базы… Я нэ знаю, кто, дядя нэ сказал… Нэ убивай, дядя дэнги даст, многа…

- А кто второй? – спросил я, одновременно вытаскивая из подмышки у раненого какой-то пистолет, и той же рукой стаскивая с его головы платок. Блин, молокосос! На меня смотрел говнюк лет семнадцати-восемнадцати, восточной внешности, с полными слез глазами, дрожащими губами и лихорадочной надеждой во взгляде. Не чеченец или грузин, вообще не кавказец, скорее что-то турецко-татарское, может чуть арабское. Гаденыш, грабить он «джыгыт», а как ответка пришла – «нэ убывай»! Меня на мгновение накрыла темная злоба, отчего смотрящий мне в лицо ублюдыш взвизгнул и попытался отстраниться, но я уже пришел в себя и отвернул в сторону свой пистолет:

- Если будешь умным – поживешь. Сейчас я тебя перевяжу, потом отвезу на базу, там ты будешь говорить. И сейчас будешь говорить, пока едем. Замолчишь – зарежу, начну с яиц. Понял по-русски, или перевести?!

Раненый торопливо закивал, а я принялся шарить в лежавшей прямо на торпеде автомобильной аптечке, выбирая бинты и тампоны, машинально сунув свой пистолет в карман. Впрочем, делал я это не слишком долго – с дороги послышался рокот двигателя, и через минутку на противоположной обочине остановился знакомый по телевиденью бронетранспортер – обыкновенный БТР-82. Из него выскочило три бойца, явно армейцы, судя по одинаковому обмундированию и вооружению, и споро взяли меня на мушку.

- Эй, мужик, руки поднял! – раздалась команда, после которой я послушно задрал лапки и в свою очередь крикнул:

- Не стреляйте, я просто путешественник!

Из броневика послышался смех, потом появилось еще двое, уже без касок и масок на лицах. Тот, который был постарше, спросил:

- Это ты их положил?

- Я. – не стал отрицать очевидное я. – Ехал на шлюхобусе, эти двое остановили, сказали выйти, потом дали прикладом в живот, суки…

- Ага, бедненький ты. А где твое оружие, я что-то не вижу, ни автомата, ни винтовки? Или вон то твое лежит? – говоривший показал рукой на так и лежащий в трех шагах ствол раненого бандюченка. Я мысленно хлопнул себя по лбу – надо же, пистолет забрал, а про автомат и не вспомнил! Шпак, он и есть шпак, спецназером не станет…

- Не, мой автомат в фургоне со шлюхами уехал, водила так по газам дал, я и дернуться не успел. Там и сумка моя, с разными приблудами к оружию и патронами. Я думал, это орденские, кто ж знал, что это бандиты. – я почти оправдывался.

- Так из чего ты их положил тогда? – это уже спросил второй, и трое бойцов чуть напряглись.